Значение мнишек марина в краткой биографической энциклопедии. Проклятие марины мнишек Муж марины мнишек

Если спросить кого-то из наших соотечественников: что вы знаете о русской царице Марии Юрьевне? Человек, скорее всего, на некоторое время оцепенеет. А, тем не менее, в течение всего 9 дней законной русской царицей была полька Марина Мнишек, законная венчанная жена самозванца … или царя русского московского Дмитрия Ивановича. Эпоха загадок, эпоха тайн. Не о всякой эпохе нашей истории так много написано и так много еще не написано.

Гость программы программы «Все так» на «Эхе Москвы» Наталия Ивановна Басовская , доктор исторических наук, профессор РГГУ. Наталия Ивановна специалист по истории средних веков Западной Европы. Занимается проблемами истории международных отношений в Западной Европе XII-XV вв., политической истории Англии и Франции, истории исторической науки. Автор более 150 работ. В РГГУ (МГИАИ) с 1971 года.

Стенограмма

А. ВЕНЕДИКТОВ: 18 часов и 9 минут в Москве, всем добрый вечер. Это прямой эфир. Алексей Венедиктов, Наталия Ивановна Басовская – добрый вечер.

Н. БАСОВСКАЯ: Добрый вечер всем.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Прежде чем мы начнем наш очередной выпуск программы «Все так», я вам напомню, что на телеканале «Дождь» выходит совместная программа «Эха Москвы», журнала «Дилетант» и телеканала «Дождь» под названием «Дилетанты». В этот понедельник в 20 часов от «Эха Москвы» будет Виталий Дымарский, вместе с Михаилом Веллером они будут обсуждать, почему не получается единый учебник истории, какие проблемы возникают при написании нового учебника истории. Напомню, что это будет у нас на телеканале «Дождь», а не в эфире «Эха Москвы». Прямой эфир, Виталий Дымарский, Татьяна Арно и Михаил Веллер.

У нас, как всегда по субботам, когда мы с Наталией Ивановной здесь, программа «Все так». Пошли по бабам.

Н. БАСОВСКАЯ: После такого боевого представления персонаж представим: Марина Мнишек – но с каким продолжением! – русская царица. Если спросить кого-то из наших соотечественников: что вы знаете о русской царице Марии Юрьевне? Человек, скорее всего, на некоторое время оцепенеет. А, тем не менее, в течение всего 9 дней законной русской царицей была полька Марина Мнишек, законная венчанная жена самозванца…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Наверное.

Н. БАСОВСКАЯ: … или царя русского московского Дмитрия Ивановича. Эпоха загадок, эпоха тайн. Не о всякой эпохе нашей истории так много написано и так много еще не написано. Потому что там бездонное море противоречий, страстей, персонажей. В общем-то, это эпоха громадной гражданской войны. Длительное советское время такие времена как бы затенялись, не надо, брали определенное, вот то, что угодно было, что важно было для общей концепции. А это тяжелейшая гражданская война, которая постигала, рано или поздно, все европейские государства в сравнительно недавнем прошлом, но на рубеже вот Средневековья, иного времени, практически всех, сопоставимая с религиозными войнами во Франции, например, безусловно, с 30-летней войной, и Германией, страдающей от этой 30-летней войны. Чьи только солдаты не прошли по германским землям в ходе 30-летней войны! Это большое несчастье. То же самое постигло и Московию, тогдашнее государство, которое на Западе называли Московией, и царя называли царем московским. Но самое поразительное, конечно, то, что все-таки вот русскую коронацию, русской коронации первая женщина была подвержена как раз не русская.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Именно она первая русская царица.

Н. БАСОВСКАЯ: Коронованная.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Коронованная, да.

Н. БАСОВСКАЯ: До этого царицы были женами царей. Как мы помним, женами, с которыми обращались при необходимости довольно просто. Был один способ расстаться верный – в монастырь. Не рассматривалось как трагедия, как событие. Многоженство, наследие, в общем-то, средневековых понятий, так же было и в Западной Европе. Не многоженство одновременное, а смена жен при необходимости, при желании государя. А следующая коронация была устроена Петром Первым: в 1724-м году он торжественно короновал любимую явно им царицу-императрицу Екатерину Первую.

А. ВЕНЕДИКТОВ: 120 лет прошло.

Н. БАСОВСКАЯ: Да. И так торжественно была проведена эта коронация, подчеркнуто, ибо, конечно, Петр Первый понимал, что жить ему остается весьма и весьма недолго. Он это твердо ощущал, очень волновался о судьбе власти, как мы знаем, и не сумел толком ее никому передать, не успел. Но укрепить ее положение моральное, политическое он хотел. И была устроена в 1724-м году необычайно пышная коронация. Но Марина Мнишек, или царица Московии Мария Юрьевна, по пышности могла посостязаться. Итак, вот такая парадоксальная фигура, первая коронованная царица Московии под именем Мария…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Мария, не Марина!

Н. БАСОВСКАЯ: Она Марина Мнишек урожденная.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

Н. БАСОВСКАЯ: Короновали как Марию – при коронации часто меняли имя. Юрьевна – потому что ее отца звали Ежи, и в переводе как бы на русское прочтение условно этот Ежи превращается то ли в Георгия, то ли в Юрия. И это все произошло, вот ее коронация, 8 мая 1606-го года. Кто она такая? Так же, как о других фигурах этого времени писали, пишут и писать, видимо, еще надо (много неясного, хотя есть замечательные труды, о которых я сейчас скажу: авантюристка – одна вариация. Игрушка в руках католической церкви, иезуитов, папского престола – не без того. Жертва личного собственного властолюбия. Сразу скажу: и не без этого, хотя об этом еще много надо будет подумать и показать. И трагическая фигура до крайности, потому что побыть женой двух Лжедмитриев, а потом еще и, ну, ей покровительствовал атаман Иван Заруцкий, и видеть, наверное, видеть, или знать о казни малолетнего своего сына…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы уже все рассказали, остановитесь. Ну, вы уже все… дальше можно не слушать…

Н. БАСОВСКАЯ: Как я люблю этот момент!

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, что же, сколько же…

Н. БАСОВСКАЯ: Итак, что же о ней написано? Самый лучший источник, самый удивительный, который был переведен давно на русский язык, в 1834-м году – так называемый «Дневник Марины Мнишек и послов польских». Давно установлено, что лично она к нему отношения не имела, но некто из ее окружения записывал все происходящие события, и в Москве… простите, в Санкт-Петербурге в 1834-м году это издано в хорошем переводе.

Я очень люблю русских дореволюционных авторов-историков, как известно. Один из моих любимых – Николай Иванович Костомаров. Его «Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей»… Алексей Алексеевич, смотрите, он смотрел на русскую историю сходно, так же, как и мы, сходно с нами: «Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей». Мы тоже в жизнеописаниях, в портретах рисуем чаще зарубежную историю, но вот сегодня с выходом и на отечественную.

Есть хорошая книжка Вячеслава Козлякова «Марина Мнишек» в серии «ЖЗЛ», 2005-й год. А позавчера, буквально позавчера, в четверг, у нас в РГГУ в научном семинаре центра, которым я руковожу, Центра визуальной антропологии и эгоистории, делал доклад кандидат исторических наук, доцент Вячеслав Александрович Летин из Ярославля, места, где побывала в ссылке Марина Мнишек. И назывался так: «Репрезентация Марины Мнишек как императрицы, - заметьте, императрицы, - московской в живописном проекте Вишневецкого замка». Участвовали в обсуждении сотрудники Исторического музея…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Интересно.

Н. БАСОВСКАЯ: … где сейчас находятся эти живописные полотна. То есть, был интереснейший семинар…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Нашего, московского Исторического музея?

Н. БАСОВСКАЯ: Нашего.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Здесь, в Москве?

Н. БАСОВСКАЯ: Эти портреты были подарены царю Александру Второму в то время, когда он был еще наследником престола, и это отдельная история.

Итак, Мариной Мнишек занимаются настолько, что позавчера обсуждали у нас в РГГУ с большим интересом и спорами, которые показали: ах, не все ясно! Раз царица московская, а почему же на этих картинах императрица? Почему императорская корона? Как поставлены фигуры? Сегодняшняя визуальная антропология – это целое направление исторических исследований. Марина – один из объектов. Даже спорят о том, была ли она красавицей или не была. Портреты 17-го века, они несколько условны. Словесные описания: то просто… нет, больше пишут о костюмах. А так – злововатое лицо, поджатые губы…

А. ВЕНЕДИКТОВ: О-е-е-ей.

Н. БАСОВСКАЯ: Но это русские же пишут! Не могли любить Марину Мнишек.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Не, просто еще и стандарты красоты в начале 17-го века слегка не совпадают с нынешними стандартами, да, что они считали красивым.

Н. БАСОВСКАЯ: К тому же, маленького роста – в их глазах это совершенно…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ужасно.

Н. БАСОВСКАЯ: … абсолютно…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Женщина должна быть большая, дородная…

Н. БАСОВСКАЯ: Ее должно быть много.

А. ВЕНЕДИКТОВ: С прелестями. Да.

Н. БАСОВСКАЯ: Дородна ли? Когда Иван Грозный…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да-да-да.

Н. БАСОВСКАЯ: … предполагал свататься к Елизавете, послал гонца: посмотри, дородна ли? И она, и ее окружающие. Он написал: нет. Типа, как в знаменитом советском фильме «Живет такой парень»: ножки то-о-оненькие, как спички. А он писал про ручки, ножки ему, конечно, не показали.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это правда.

Н. БАСОВСКАЯ: Итак, кто же она такая, оставившая такой заметный след, со столькими связана событиями вокруг русской истории? Знаете, Алексей Алексеевич, с детства обожаю стихи Алексея Константиновича Толстого, его полушутливую, как всегда, с глубоким смыслом «Историю государства российского»: «Земля у нас обильна, порядка только нет». Так вот, про нашу Марину там так:

К несчастью, самозванец,
Откуда ни возьмись,
Такой задал нам танец,
Что умер царь Борис.

И, на Бориса место
Взобравшись, сей нахал
От радости с невестой (а это Марина)
Ногами заболтал.

То есть… 1868-й год. Что это ярчайший эпизод и что Россия здесь выступает как часть центрально-европейской политики, Сигизмунд Третий, король шведский, польский, претендующий на чешскую корону, нами был изучен в одной из передач, Сигизмунд Третий здесь напрямую включен в эти события, и Россия вместе с группой центрально-европейских государств несколько в иной форме вышла на авансцену европейских дел. И вот сквозь призму этого страшного, так сказать, Смутного времени, как его назвали в народе очень точно, она отстояла свое право на самоидентичность, на равноправного, а потом все более усиливающегося участника центрально-европейской и в целом европейской политики. Кто же она такая, эта, кто заболтала ногами на московском престоле?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я бы сказал: откуда она такая?

Н. БАСОВСКАЯ: Откуда взялась?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

Н. БАСОВСКАЯ: Отец из шляхетского рода Мнишеков, Ежи Мнишек. У отца Марины от двух браков было то ли 9, то ли 10 детей. Я встретила и эту, и эту цифру.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Обычная цифра для того времени, число.

Н. БАСОВСКАЯ: Некоторые отцы не точно знали, сколько их.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это бывает.

Н. БАСОВСКАЯ: Он рода хорошего, сандомирский воевода, но не самого блистательного для Польши того времени. Дело в том, что…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Надо сказать, что воевода – это как губернаторы военные были, чтобы нашим слушателям было понятно. Сандомирский губернатор.

Н. БАСОВСКАЯ: Да, сандомирский губернатор – большая должность. Но корнями род уходил в Чехию. В глазах Польши того времени…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Провинциальная зависть…

Н. БАСОВСКАЯ: … это не очень…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понаехали тут… питерские… Даже не питерские, астраханские!

Н. БАСОВСКАЯ: А тут, видишь, чешские. Мать совсем не великого происхождения: дочь сандомирского хорунжего Ядвига Тарло – тут уж ничего вообще особенного. И вот такого происхождения, вроде, очень знатного. Когда-то отец был очень богат, а потом богатство разбазарил. Это важно для судьбы Марины. Репутация семейства Мнишеков по линии отца была, как сказал бы Михаил Афанасьевич Булгаков, нехорошая.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Так. Отчего ж?

Н. БАСОВСКАЯ: Бежал в свое время от гнева из Чехии императора Фердинанда – ладно, неважно – позднее, чтобы все-таки сказать, что он очень роскошного происхождения, Мнишеки придумали, что, в конечном счете, они от Карла Великого. Это совсем забавно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, а почему нет?

Н. БАСОВСКАЯ: Что же нехорошего? Молва и даже некоторые считающиеся неоспоримыми факты рассказывают: отец Марины Ежи Мнишек с братом Николаем были обвинены в обществе в сводничестве, поставке любовниц и знахарок ко двору короля Сигизмунда Второго Августа, предшественника Сигизмунда Третьего.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, с любовницами понятно, а знахарок-то за что?

Н. БАСОВСКАЯ: Интересно узнать, увлечение мистикой было. Это, в общем, эпоха…

А. ВЕНЕДИКТОВ: А, это вот такие, это не лечебные знахарки…

Н. БАСОВСКАЯ: Нет, нет.

А. ВЕНЕДИКТОВ: … это гадалки.

Н. БАСОВСКАЯ: Гадалки. И особенно прославились знаменитым эпизодом похищения Барбары Гизанки некой из варшавского монастыря бернардинок (святой Бернард). Господи, боже мой! Похитить монахиню! Для того времени очень большое событие, и с последствиями. Она стала любовницей, предпочтительной фавориткой этого самого Сигизмунда Второго, родила ему дочь и настолько приблизилась, что пошли разговоры, как бы она не стала польской королевой. А это, мол, вы нам все устроили, вот…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Мнишеки.

Н. БАСОВСКАЯ: Мнишеки, да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Какие, а…

Н. БАСОВСКАЯ: Но тут король умер, и дело было замято. Хотя шло, в общем-то, к судебному разбирательству. Противоречивая репутация была у них и в смысле финансового положения. С одной стороны, известно, документально отмечено, записано, благодарственные письма от церкви – Мнишеки много жертвовали на церковь, много и щедро. Находились под прямым влиянием иезуитов, которые… это разнообразно, в политике одно, в просвещении – другое. И, тем не менее, много жертвовали, но, с другой стороны, и вели слишком роскошный образ жизни: кутежи, игры им не были чужды. И, в итоге, к тем временам, о которых мы говорим, конец 16-го века, ибо Марина Мнишек родилась около 1588-го года, отец перестал быть немыслимым богачом, у него появились долги. А в те времена долги, которые совершенно ничем не обеспечены – это большое беспокойство и обременение. И уже появилась тенденция (она замечена, описана), что Ежи Мнишек стал использовать своих детей в типичной брачной политике, чтобы путем…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, нормально, что, династические браки…

Н. БАСОВСКАЯ: Конечно. Восстановить – пусть они не королевские, но очень знатные – восстановить финансовое положение семьи. И вот один из зятьев Ежи Мнишека пан Константин Вишневецкий… Вишневецкий замок уже звучал…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

Н. БАСОВСКАЯ: … еще прозвучит. Знакомит общество польское, вплоть до короля потом, сначала Ежи Мнишека знакомит с открывшимся ему русским царем Дмитрием Ивановичем. О личности этого человека написано много, это так называемый Лжедмитрий Первый. Кто он? Ну, все-таки большинство склоняется к тому, что это беглый дьякон Чудова монастыря Григорий Отрепьев, сын галичского небогатого феодала Богдана Отрепьева. Хотя называли холопом. Были такие, это безденежные потомки мелких дворянских родов. Вот, видимо, из таких. И большинство склоняется к тому, что это он. Но он не из самых, там, вот низов, не из хлева, не от коровьего загона. И этот человек появился еще в 1601-м году в Польше и стал… пошла молва, как он открылся Вишневецкому, зятю Мнишека. Дмитрий Иванович…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Подождите, давайте не пропустим. Вишневецкий – очень богатый знатный крутой род. То есть, удалось Ежи Мнишеку, да, с таким мощнейшим – вот просто я поднимаю как бы немножко…

Н. БАСОВСКАЯ: Один из суперудачных браков, результатов его брачной политики. И он открылся Вишневецкому. То ли правда был сильно болен Дмитрий Иванович предполагаемый, или Григорий, то ли сделал вид, что умирает, и перед смертью хочет открыть тайну своего происхождения.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Кто ж врать накануне смерти-то будет?

Н. БАСОВСКАЯ: Да. Личность он харизматичная, что доказано всей его дальнейшей деятельностью. Оказавшись на московском престоле, на некоторое время, не на 9 дней, как Марина, он, в общем-то, проявил себя и неглупым, и не темным, и пытался вести что-то вроде европейской политики, очень плохо понимая, в каком контексте он действует. Был очень грамотен, как выяснилось.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, прилично грамотен, что называется…

Н. БАСОВСКАЯ: Не просто прилично грамотен, это было отмечено даже, по-моему, патриархом Иовом, что хорошо грамотен, обучен. Но есть версия, что на самом деле… почему он появился в Польше? В Москве и вообще вот в Московии начало, самое начало 17-го века отмечено теми бедствиями, которые приписывали злодействам Бориса.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, понятно. Это же обычная история, да.

Н. БАСОВСКАЯ: Голод, мор, неурожаи, эпидемии. На самом деле совершенно очевидные, хорошо, прекрасно в монологе Бориса передано Пушкиным, но в последние годы, ну, современные исследователи как бы склоняются освободить Бориса от этого преступления, что не посылал он убийц к малолетнему царевичу Дмитрию. А вот мор, голод и всяческие бедствия в Московии во времена царства Бориса – вещь очевидная.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А Борис – первый из династии Годуновых, то есть, ну, как бы не то что узурпатор, но ненадежно сидит.

Н. БАСОВСКАЯ: Не царского происхождения.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

Н. БАСОВСКАЯ: Породнился с царским семейством, женив свою сестру на сыне, на втором сыне Ивана Грозного, на Федоре, человеке безвольном, даже, пожалуй, больном, при котором, конечно, Годунов реальным стал правителем. И вот появился этот человек, который сказал: нет, не погиб царевич Димитрий, как известно, 15 мая 1591-м года в 7-летнем возрасте в городе Угличе. Была комиссия под председательством Василия Ивановича Шуйского, и они заявили, комиссия, подписали документы, что на самом деле он погиб от ножичка, играя в ножички. А у него была падучая болезнь, это очевидно всеми описано. И в очень сильных судорогах, как они пишут, на тот самый ножичек… он тем ножичком сам накололся. А игра называлась «играть в тычку». Ну, «в ножички» называлось потом, в мое время, бросать нож, втыкать его в землю, в песок и так далее. Может быть, и не подсылал, но, во всяком случае, предполагаемые некие убийцы, те, кого сразу заподозрили, были растерзаны толпой на месте. Дело темное. И выудить из этого темного дела версию, что я, я и есть тот самый царевич… Он был принят в доме сандомирского воеводы Мнишека, предполагаемый Дмитрий Иванович, с царскими почестями.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Сразу поверил?

Н. БАСОВСКАЯ: Сразу. Или сделал вид. Ежи Мнишек пошел ва-банк. И он вступил в переговоры с королевским двором Сигизмунда Третьего о том, чтобы прибыть ко двору Сигизмунда, обожавшего короны в Европе, он собирал и собирал короны…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Венгерская, чешская, польская…

Н. БАСОВСКАЯ: … досталась от роду шведская, за которую потом бесконечно воевал. Прибыть к нему в Краков, ко двору польского короля, с предполагаемым, в письме Мнишека сказано, «с сыном тирана Ивана».

А. ВЕНЕДИКТОВ: О как!

Н. БАСОВСКАЯ: Тут сразу заложена политика. Не с бедным мальчиком, безвинно где-то случайно скрывшимся, с сыном тирана Ивана – уже намек, что можно будет с его помощью грозить соседу. А соседи – это соседи.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Наталия Ивановна… Вот она, что называется, польская интрига. Наталия Ивановна Басовская в программе «Все так». Мы вернемся в студию после новостей.

А. ВЕНЕДИКТОВ: 18:35 в Москве, Наталия Ивановна Басовская и Марина Мнишек у нас сегодня в эфире. Наталия Ивановна?

Н. БАСОВСКАЯ: При дворе Сигизмунда Третьего принят сын тирана Ивана, предполагаемый царевич Дмитрий Иванович. Это произошло в конце марта 1604-го года. И тут уже звучит и фигурирует образ, фигура Марины Мнишек, дочери Ежи Мнишека, которой как раз в это время 16 лет. Она предполагаемая красавица, получившая нормальное домашнее воспитание. Дочерей Мнишек воспитывал в замке, в строгости, вдали от каких-либо соблазнов…

А. ВЕНЕДИКТОВ: В строгости?

Н. БАСОВСКАЯ: Да. Монахини ведали воспитанием.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А-а.

Н. БАСОВСКАЯ: То есть, благочестие обязательно, очень строгое соблюдение всех религиозных обрядов, и никаких соблазнов раньше времени. А потом, когда отец наметит, за кого выдать замуж, вот уже другое дело. Вот тут и намечают. Надо сказать, что молва о царевиче Дмитрии, она обычно вот такая: ну, вот, убиенный, несчастный или пострадавший, несчастненький или чудом спасшийся. О нем ведь кое-что еще известно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Так.

Н. БАСОВСКАЯ: С раннего детства он отличался очень нехорошими привычками.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это правда.

Н. БАСОВСКАЯ: Реальный царевич Дмитрий.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да-да-да, мальчик, маленький мальчик в городе Углич.

Н. БАСОВСКАЯ: … в 7 лет он погиб. Любил смотреть, как мучают кошек…

А. ВЕНЕДИКТОВ: В папу!

Н. БАСОВСКАЯ: Абсолютно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: В папу! В Ивана Грозного.

Н. БАСОВСКАЯ: Ровно в этом возрасте Иван Васильевич Грозный, или Иван Четвертый, отличался этими самыми качествами.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Мучил кошек, да.

Н. БАСОВСКАЯ: Юный царевич Димитрий любил лично палками забивать бродячих собак. Так что, Руси, Московии светила не очень, может быть, счастливая фигура на престоле, и кто знает, как бы все сложилось. Но история не знает сослагательного наклонения. Вот этот данный якобы Дмитрий принят при дворе, ему представлена Марина, или он представлен Марине Мнишек. И, в сущности, идет торг. Хотя есть сведения и о романтической стороне отношений с царевичем.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Так.

Н. БАСОВСКАЯ: Якобы предполагаемый царевич бился на поединке с каким-то польским очень знатным человеком, чуть ли не князем, из-за Марины. Якобы она разжигала страсть Димитрия безумным кокетством.

А. ВЕНЕДИКТОВ: В 16 лет.

Н. БАСОВСКАЯ: Такие разговоры. Ей 16 лет – по тем временам, совершенно зрелая молодая женщина. Ну, и потом, с этим стихийным пушкинским гением, он видимо, в этой знаменитой, вроде бы короткой сцене, он нарисовал ведь целую картину их взаимоотношений. Но вообще идет торг. И 25 мая 1604-го года – ну, месяца 2 они торгуются – документ, составляется документ сохранившийся, выданный предполагаемым царевичем Юрию Мнишеку. Основные пункты. Став царем на Москве, он даст Мнишеку – главный пункт – один миллион злотых. Корыстный человек, корыстный человек этот Мнишек. Ведь он потом – сейчас Алексей Алексеевич меня убьет – но ведь он предаст и дочь. Все, больше ничего не говорю…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Конечно, предаст, предаст.

Н. БАСОВСКАЯ: Нет, что я вперед говорю.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А, вперед? Неправильно, не предаст, да?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы не слышали, всё, отключились все.

Н. БАСОВСКАЯ: Второй пункт. Он женится на Марине. Но только став царем.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Так. Это было чье требование?

Н. БАСОВСКАЯ: Это требование польской стороны, конечно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Польской стороны, папы.

Н. БАСОВСКАЯ: Просто так девочку не отдадим.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Папа, наш папа, Юрий Мнишек.

Н. БАСОВСКАЯ: Известно, уже поддерживает Сигизмунд…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, да.

Н. БАСОВСКАЯ: И Сигизмунд Третий будет присутствовать…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Не надо! Не надо! Потом.

Н. БАСОВСКАЯ: … не скажу, где. И третий пункт, очень интересный, очень интересный, меня он просто вот поразил больше всего, хотя о нем не так много говорят и обсуждают его. Он отдаст, будучи царем московским, ей Новгород и Псков с округами. Боже мой!

А. ВЕНЕДИКТОВ: Не, ну, это же для кормления…

Н. БАСОВСКАЯ: Самые ценные торговые русские города.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но это для кормления, это же…

Н. БАСОВСКАЯ: Кусочек-то какой, Алексей Алексеевич!

А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет, но для кормления, она будет русской царицей. Но это же не отдаст Польше, это отдаст царице в кормление. Это будет вдовий удел, если чего.

Н. БАСОВСКАЯ: Вы видите вот это, а я вижу еще и другое. Да, две феодальные республики, которые, в общем-то, к этому моменту все еще сохраняли тень своеобразного развития по пути центрально-европейскому, который отдавал некоторым проблеском, тоже тенью, отзвуком римского наследия, республиканского управления городом, коммунальных принципов. Хотя Иван Васильевич нанес, конечно, предполагаемый папа нашего царевича, нанес очень сильные удары по этим городам-республикам, и все-таки попытка отторжения их… смоленские-то земли они отторгнут, Сигизмунд лично будет осаждать Смоленск, и русским придется много бороться за возвращение. Это пограничье. А Новгород и Псков – это самые центрально-европейские, если можно сказать, по духу, по стилю, по истории земли русские. И поэтому в договоре именно эти – это попытка, конечно же, русские земли повернуть в какую-то свою сторону, что и дальше с помощью интервенции будет делаться.

Итак, готовится движение новоявленного царя за своим венцом на Москву. Сигизмунд Третий разрешил шляхте, желающим, добровольцам, идти с Дмитрием на Москву. Войско Дмитрия, в итоге, к весне 1605-го года (еще год пролетел) составляет 2 тысячи запорожских казаков и 3 тысячи польских добровольцев. И в августе 1604-го года они перешли русско-польскую границу, форсировали Днепр, ну, и, конечно…

А. ВЕНЕДИКТОВ: На какие деньги, Наталия Ивановна?

Н. БАСОВСКАЯ: На деньги, предполагаемо – специалисты скажут точнее… Там были влияния и от римской католической церкви – я еще зачитаю письмо Папы, которым он вооружит Марину – и от Сигизмунда, который собирал короны, не зря он собирал и доходы. И, конечно, не от Ежи Мнишека, который как раз хотел деньги получить. А, кроме того, волонтеры, которые нанимались, вот эта шляхта – это не самые богатые представители польской… ну, не высшей, средней знати. Это как раз те, кто там хотят поживиться. Они нанимаются с той перспективой, что вернутся из похода обогащенными. Казаки, что касается казаков – это вольница, играющая в русской истории разноречивые роли.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но они польские подданные, это вот польские казаки…

Н. БАСОВСКАЯ: Польские подданные.

А. ВЕНЕДИКТОВ: На старте, на начале…

Н. БАСОВСКАЯ: Потом другие появятся.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

Н. БАСОВСКАЯ: И казачество сыграет разную роль в этих событиях.

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть, ему обещана рука Марины, - давайте еще, - перед походом…

Н. БАСОВСКАЯ: При условии, что он царь.

А. ВЕНЕДИКТОВ: При условии, что он царь. А там было какое-то обручение, помолвка?

Н. БАСОВСКАЯ: Это будет сейчас.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Перед походом, я имею в виду.

Н. БАСОВСКАЯ: Сейчас будет.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Будет, хорошо.

Н. БАСОВСКАЯ: Это будет, когда они увидят, что пора, после успехов уже в битве, когда он станет царем. В Кракове…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет, я имел в виду, помолвка, а не обручение.

Н. БАСОВСКАЯ: Тут, Алексей Алексеевич, очень сложно. Помолвкой, видимо, был вот этот договор.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А, вот, понятно.

Н. БАСОВСКАЯ: С этого времени ее можно считать…

А. ВЕНЕДИКТОВ: ... невестой, да-да-да.

Н. БАСОВСКАЯ: С момента договора ее можно считать помолвленной. Потом будет обручение, тогда, когда Лжедмитрий уже сядет на московский престол.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понятно. То есть, два акта.

Н. БАСОВСКАЯ: Итак, они вторглись в Московские пределы. Это спровоцировало, конечно, смерть Бориса Годунова. Он умер абсолютно внезапно, никто в тот буквально день не ожидал, 13 апреля 1605-го года, что он так внезапно умрет. Он с утра еще поднимался на башню, одну из башен Кремля, где любил часто смотреть, видеть панораму Москвы. Многим нравятся эти панорамы, хотя иногда готовы ее и подпортить. Полюбуются панорамой, да и изувечат в ней что-нибудь.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это легко.

Н. БАСОВСКАЯ: В этот день он полюбовался в очередной раз, а потом совершенно внезапно хлынула кровь у него горлом, носом, тяжкое такое, видимо, то, что называли апоплексический удар…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Кровоизлияние.

Н. БАСОВСКАЯ: … инсульт, кровоизлияние… В общем, внезапная смерть. И страшные дальнейшие события в июне. Бои шли у Лжедмитрия с переменным успехом. Просто это не наша тема о них рассказывать. Были удачи у войска русского, которое сопротивлялось. Царем сразу после смерти Бориса Годунова объявили его маленького 16-летнего молоденького сына Федора Борисовича…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, у вас интересно. У вас интересно: 16-летняя Марина – так она взрослая женщина, а 16-летний Федор – он молоденький мальчик.

Н. БАСОВСКАЯ: Мужчина – вообще вечный ребенок.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Так. Заткнулся.

Н. БАСОВСКАЯ: Женщины взрослеют…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Огреб. За что?

Н. БАСОВСКАЯ: (смеется) Женщины взрослеют раньше.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Хорошо, пусть так.

Н. БАСОВСКАЯ: И это милое качество мужское.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, хоть так, господи.

Н. БАСОВСКАЯ: Итак, молодого Федора Борисовича вместе с матерью убили сразу после смерти Бориса. За этим стояли бояре – но не наша тема. Хотелось захватить им престол московский. В общем, Смутное время есть Смутное время, оно по нарастающей развивается.

И вот после переменных успехов, после боев, скажем, с переменным успехом войска Дмитрия, войско, высланное из Москвы, войско ненадежное, готовое где-то переброситься… Поверят, что настоящий – перебросятся. Ну, что же, если это времена, когда русское общество несет на себе и не может не нести некоего отпечатка Средневековья, оно только выходит оттуда. Это время грамотности лишь элиты общества, оно невежественно. Если люди, например, со временем, потом народная молва твердо поверила, что Марина Мнишек могла превращаться в сороку и вылетать в окошко. Ну, что ж тут поделаешь? И если в царевича уверуют, то становятся непобедимыми. А как уверовать? Как проверить? Но в июне 605-го года, когда он победоносно вступил в Москву и встретили его радостно, его в июне же признала мать покойного царевича Димитрия инокиня Марфа – а это царица Мария Нагая. Приняв монашество, она стала инокиней Марфой. Через 14 лет она узнала царевича. Потом где-то обронила, и записали…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, ладно, материнское сердце не обманешь.

Н. БАСОВСКАЯ: Да, где-то она сказала, и люди записали: что же я, жить не хотела? Потому и признала (смеется).

А. ВЕНЕДИКТОВ: Что-то сомневаюсь я, чтобы она говорила, а кто-то еще при этом писал.

Н. БАСОВСКАЯ: Воспоминания. Уже были послы, иностранцы, представители, грамотный круг небольшой был. И все это, успех Димитрия, вступление его в Москву, он уже царь московский – это дало основание, чтобы провести обручение.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Обручение, обручение.

Н. БАСОВСКАЯ: А многие считают, и брак. Это брак по доверенности.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Брак по доверенности.

Н. БАСОВСКАЯ: Это западноевропейская форма. Тут начинаются конфессиональные страшные разногласия. Православная церковь брак по доверенности не признает, не признавала. Западноевропейская церковь брак по доверенности считает абсолютно нормальным в рыцарских отношениях.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да. Представитель государя, да, представитель государя…

Н. БАСОВСКАЯ: Это может быть и герцог, это может быть и граф, это может быть и король.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А у нас дьяк!

Н. БАСОВСКАЯ: А у нас дьяк, Афанасий, к тому же, Власьев.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, Афанасий Власьев. Но министр иностранных дел …

Н. БАСОВСКАЯ: Занятнейший человек. 22 ноября 1605-го года он присутствует в Кракове в соборе на церемонии вот этого то ли брака, то ли обручения.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Обручения, давайте говорить обручения.

Н. БАСОВСКАЯ: Да. Кардинал Бернард Мациевский задает ему вопрос, положенный по процедуре: не давал ли царь, - это из Костомарова, - прежде кому-нибудь обещания? Ответ дьяка был замечательный: а я почем знаю?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Честный дьяк, честный, да.

Н. БАСОВСКАЯ: Он хотел рассмешить, как мне кажется, потому что следующей репликой он еще поднажал на комическую сторону: коли б кому обещал, то меня бы сюда не прислал. Он разыгрывает какую-то сцену вот этого простодушия. Ах, эти русские такие простодушные, так милы… Дьяк поплатится потом за свою миссию, но не жизнью. Он будет после свержения Лжедмитрия, будет сослан с отъятием, с конфискацией имущества. Но пока ему повезло, он как бы по доверенности представляет…

А. ВЕНЕДИКТОВ: … представляет государя.

Н. БАСОВСКАЯ: … государя, прославился, все его упоминают в источниках. Кто знал Афанасия Власьева? Теперь его знают все. 8 апреля, по результатам этого обручения, Марина…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы обещали сказать, кто был на этом обручении.

Н. БАСОВСКАЯ: Присутствовал Сигизмунд Третий.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Король. Вот.

Н. БАСОВСКАЯ: Сам король.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Сам король был.

Н. БАСОВСКАЯ: Ну, тут, в общем-то, да, большая политическая игра началась. Факт присутствия первого лица на такой церемонии – это, конечно, событие государственного масштаба, и Сигизмунд Третий тем, в общем, дает понять: иду на вы. Ну, всем своим участием в этом деле, и что он принимает сына, видите ли, тирана Ивана, как будто бы и старые… ведь это Речь Посполитая, Польша тогдашняя. Это еще наследство Ливонской войны. Это Ягеллоны, воевавшие с Иваном. Много счетов. Это соседние государства, и стадия развития, вот эта центрально-европейская политика выдвигается. То, что он присутствует и слушает этого дьяка, может быть, со всеми вместе веселится – это политическое событие. 8 апреля 1605-го года Марина Мнишек и целая толпа сопровождающих ее придворных, свиты, ну, что, во всяком случае, это не менее человек пятисот, я думаю… если потом в плену окажется 370, то это не меньше 500.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Конечно.

Н. БАСОВСКАЯ: Они въехали в границы Московского царства. Везли с собой много десятков бочек, а может быть, и сотен, венгерского вина.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, правильно.

Н. БАСОВСКАЯ: Люди на дороге, встречавшие их, - замечательная фраза из одного из впечатлений современников, - челом били и соболей дарили. Ах, эти русские, как они милы, как они простодушны! К тому же, Власьев создал какой-то такой образ. А любили при дворе Сигизмунда сказать, это прозвучит еще не раз: русские – дикари, дикарская страна, крайняя жестокость… Как будто бы другие страны европейские этого времени отличались просто ангелообразным поведением. И вот вдруг, видите, как наивные дикари челом били, соболей дарили. То, что называли часто стихийная русская крестьянская монархическая идея. Есть она, конечно. Она досталась, в общем-то, нашему отечеству во времена очень дальние и развивалась и крепла со времен Крещения Руси и византийского влияния. Простереться ниц, почитать персону первого лица почти божественной, а то и реально божественной. Все это встретило, в сущности, интервентов, но несущих с собой вот этот флажок «мы к царю Дмитрию Ивановичу», заставило принять… сначала встретить их вполне миролюбиво. Въехав в Московское царство, они остановились, в одном из монастырей остановилась Марина, где ее встретила мать царевича, чудом спасшегося, та самая…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Мария Нагая.

Н. БАСОВСКАЯ: Да, Мария Нагая, или инокиня Марфа.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вдова Ивана Грозного.

Н. БАСОВСКАЯ: Современники пишут, и в дневнике Марины написано, что она уж так рада-то была тому что деточка ее, оказывается, выжил 14 лет назад, что и на Марину перенесла эту нежность. И окружила ее нежностью – очень может быть – и нежностью, и заботой. А Марина, де, в ответ: и костюм не такой… ее просили надеть русский костюм. Дело в том, что самозванец Дмитрий Иванович был неглуп. И ему дали прямое задание, можно в этом не сомневаться, насаждать католичество, сломать православие. В общем-то, попытка насильственно сменить конфессию – это призрак такой гражданской войны, такой кровавости… а здесь это было. Версия о том, что он сам католичество принял или был вынужден принять, существует, но никакой нетерпимости по отношению к православию он не проявлял. А Марине Папа Римский дал перед отправлением в Московию такое письмо. Послушайте, какое давление на молодую особу. «Теперь-то мы ожидаем от твоего величества всего того, чего можно ждать от благородной женщины, согретой ревностью к Богу, - а она набожна. – Ты, вместе с возлюбленным сыном нашим, супругом твоим, - уже он возлюбленный сын, - должна всеми силами стараться, чтобы богослужение католической религии и учение святой апостольской церкви были приняты вашими подданными и водворены в вашем государстве прочно и незыблемо. Вот твое первое и главнейшее дело». Бедная девушка вот тут…

А. ВЕНЕДИКТОВ: 17 лет, ей 17 лет!

Н. БАСОВСКАЯ: … тут она, конечно, игрушка…

А. ВЕНЕДИКТОВ: … от Римского Папы получает письмо…

Н. БАСОВСКАЯ: … игрушка в руках Римского Папы. Все-таки сравнить масштаб фигур: Папа Римский, наследник престола святого Петра, и пусть дочь воеводы, одного из многочисленных, к тому же…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Провинциального государства где-то там на окраине Европы, да.

Н. БАСОВСКАЯ: … провинциального государства Польши. Сами себя их знать называла сарматами, и это в Европе очень принято было.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, да.

Н. БАСОВСКАЯ: А для русской истории сарматы – это совсем другое. То есть, что-то такое тоже дикарское. Очень серьезное, конечно, давление оказывается. Плюс, вероятно, некая избалованность, некоторая неготовность изменять свои привычки. Панночка. Ну, Пушкин со своей вот этой стихийной исторической гениальностью… не был бы гениальный поэт, был бы гениальный историк. Все, кто читали его записки исторические, понимают это и видят со всей очевидностью. Вот он одним словом, двумя словами характеризует суть, вот эту вот горделивость вот этой Марины, вот ее надменность…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Панночка, да…

Н. БАСОВСКАЯ: Да. Это есть. Сохранилось свидетельство: не нравится русский костюм. Самозванец просил: ну, не дразни, так сказать, оденься. Нет, она появляется снов в польском. Пройдется немножко в русском – снова в польском. Еда не та. Ей присылают сразу польских поваров. Не могу это есть, не хочу. Церковная служба не та. Тут очень сложный вопрос. Ведь им предстоит дальше венчаться…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Венчаться и короноваться, да.

Н. БАСОВСКАЯ: И венчаться, и короноваться. Людям двух разных конфессий. Пусть они христиане, но конфессии разные. Вот в докладе, который я упоминала, обсуждалось, насколько сложно было придумать обряд, чтобы он был… это старались все эти конфессиональные различия художники, вот живописцы той эпохи, которые передали что-то, старались не акцентировать на них внимания, потому что очень трудно было строжайше соблюдать совершенно разные обряды.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но венчались они все-таки по православному обычаю.

Н. БАСОВСКАЯ: В целом, да, но причастия православного не приняли. Это трагедия, это современников шокировало невероятно. Отказаться от православного причастия – вот знак беды. Вот знак беды, беда зреет. Она состоится 17 мая. А до него очень мало, ибо 8 мая происходит, 1605-го года, знаменитое вот это венчание-коронование. Свадьба и коронация в Успенском соборе Кремля! Боже мой, как должна была у нее закружиться голова! И ведь явно закружилась. В Успенском соборе! О том, как роскошен был ее наряд, написал даже современник-итальянец, посланец Тосканского герцога: «Княжна Мнишек была убрана драгоценными камнями, каких, я смело могу сказать, что нигде никогда не видал. Но более всего отличались жемчужные нитки, вплетенные в распущенные косы княжны, составлявшие также корону на макушке ее прекрасной головки». То есть, это была картинка немыслимая, голова должна была закружиться, торжественность Успенского собора ясна. Но если бы вот они остановились на этом. Вот это знаменитое «если бы», неприменимое к истории. Началось немыслимое веселье, многодневное. 9-17 мая…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Неделя.

Н. БАСОВСКАЯ: Сплошь…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Чуть больше недели.

Н. БАСОВСКАЯ: Вот это и есть ее царство, в сущность.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

Н. БАСОВСКАЯ: Веселье. При этом поляки, польская шляхта, - это уж дружно все пишут, - начинают чинить безобразия. Но мало того, что боярам московским совершенно шокирующе было то, что Марина и Дмитрий пользовались во время свадебного пиршества вилками – это сочли дьявольским оружием, дьявольским оружием. Не нравится. Шляхта чинит безобразия вокруг Кремля на московских улицах, обижают особенно женщин, вплоть до боярских дочерей. И случается бунт, естественная реакция. Не нравилось, что до этого в монастыре тоже звучала музыка, а тут сплошные кощунства, кощунства. Случается бунт, подогретый, конечно, подогретый…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Заговор, был же заговор.

Н. БАСОВСКАЯ: Конечно, был заговор.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Не просто стихийный бунт, конечно.

Н. БАСОВСКАЯ: Во главе…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Прощенный Шуйский.

Н. БАСОВСКАЯ: … Василий Иванович Шуйский. Он подготовил это. И безумная толпа, которая развивается по законам толпы, с первоначальным криком «Пожар! Кремль горит!», а вовсе не «Убивать всех», врывается в покои, убивают всех подряд. Дмитрия… быстро он прыгает из окна, погибает. Три дня его обнаженное тело выставлено на показ толпе, в него плюют, его пинают. Марина не узнана. Ее плохо знали в лицо, и она сумела пробежать…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Телевизора нету…

Н. БАСОВСКАЯ: … к своим фрейлинам. И там она скрылась под широкой юбкой пожилой фрейлины. Таким чудом она уцелела. Все. Это мимолетное…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Она уцелела. Давайте оценим. Она уцелела.

Н. БАСОВСКАЯ: Уцелела. Убитым Дмитрия не видела.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот, тоже важная история для будущего нашего разговора.

Н. БАСОВСКАЯ: Да. Она уцелела чудом.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ее нашли.

Н. БАСОВСКАЯ: Ее нашли, но пленили. Уже не безумная толпа нашла, а уже как бы стрелецкое войско.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И отца.

Н. БАСОВСКАЯ: И она с отцом в плену и с придворными. Сначала на бывшем подворье Бориса Годунова – ирония судьбы – потом на бывшем подворье того самого Власьева, дьяка, их там держат как пленников. Потом отправлены в Ярославль. Не знают, что с ними делать. Там, в Ярославле, они узнают молву: царевич Димитрий жив.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но это уже другая история.

Н. БАСОВСКАЯ: И первоначально, говорят, Марина в это верит. Но это другая огромная драматическая история.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И в следующую субботу мы с Наталией Ивановной Басовской продолжим в программе «Все так» рассказывать о судьбе Марины Мнишек.

С. БУНТМАН: Добрый вечер. 18 часов 11 минут. Ну, вот сегодня мы договорились так с Алексеем Венедиктовым, что я заступлю за него, если он не сможет, а он и не смог подойти к этому эфиру. Наталия Ивановна, добрый вечер.

Н. БАСОВСКАЯ: Добрый вечер.

С. БУНТМАН: Да. Ну, вот как всегда, вот тяжела доля, потому что самая светлая, самая полная надежд была у вас…

Н. БАСОВСКАЯ: … пора Марины Мнишек.

С. БУНТМАН: … Марины Мнишек, которая стала первой, насколько я понимаю, венчанной русской царицей.

Н. БАСОВСКАЯ: Да.

С. БУНТМАН: И так все хорошо…

Н. БАСОВСКАЯ: Следующей была только Екатерина Первая, жена Петра.

С. БУНТМАН: Да, да. Это будет, там, через сто лет.

Н. БАСОВСКАЯ: И венчана была как Мария Юрьевна.

С. БУНТМАН: Как Мария Юрьевна, да.

Н. БАСОВСКАЯ: А нам с вами досталась вторая часть ее биографии.

С. БУНТМАН: Да, и это очень мрачно.

Н. БАСОВСКАЯ: Очень мрачно. И еще раз, вот спрашивали меня люди, что почитать о Смутном времени, давайте немножечко скажем. Мы как раз в очень подходящие дни с вами обсуждаем эту тему.

Н. БАСОВСКАЯ: Да, такой…

С. БУНТМАН: Со смутным смыслом.

Н. БАСОВСКАЯ: Не устоявшийся, ненадежный, но все-таки, в общем-то… я сначала совсем скептически к нему относилась, а сейчас, дважды порывшись в эпохе этой путаной Смутного времени, хоть с западной стороны, но все равно это любимое отечество, вижу, что выход из этого, из этого ужаса, действительно…

С. БУНТМАН: Но он был не в тот день и не в тот год.

Н. БАСОВСКАЯ: Вот это…

С. БУНТМАН: Это редкий день для русской истории, 4 ноября по новому стилю, когда не было вообще ничего, просто вообще ничего.

Н. БАСОВСКАЯ: Ну, примерно в это время…

С. БУНТМАН: А, ну да.

Н. БАСОВСКАЯ: … второе ополчение, освобождение Москвы…

С. БУНТМАН: Ну да, семь, восемь…

Н. БАСОВСКАЯ: Да-да-да, немного (смеется).

С. БУНТМАН: Да.

Н. БАСОВСКАЯ: Но сам факт выхода из этого ужаса…

С. БУНТМАН: Конечно.

Н. БАСОВСКАЯ: … он действительно заслуживает того, чтобы его отмечали. Подано оно, по-моему, не очень ловко, какое-то туманное единство. А в общем, это было действительно проявление, первое мощное проявление национального самосознания крепнущего…

С. БУНТМАН: Но при это еще все-таки это окончание крупнейшей и первой настолько крупной Нового времени – а это все-таки Новое время, Наталия Ивановна…

Н. БАСОВСКАЯ: Да, это раннее Новое время, безусловно.

С. БУНТМАН: Да, это крупнейшая гражданская война в России.

Н. БАСОВСКАЯ: Да, можно и так, называют ее и так. По крайней мере, события столь трагичны. Но мы смотрим на них сквозь призму конкретной биографии. Так к литературе я хотела бы добавить. Книга, о которой в прошлый раз не упоминала, а сегодня упомянула Сергею Александровичу, а он, оказывается, хочет ей посвятить специальный эфир. Это издание записок некоего Жака Маржерета, человека интересного, наблюдательного, находившегося внутри событий Смутного времени…

С. БУНТМАН: Которого мы помним в основном по «Борису Годунову», по нескольким фразам, которые он там кричит по-французски.

Н. БАСОВСКАЯ: Вот.

С. БУНТМАН: Это замечательное издание. Потому что записки переводились неоднократно…

Н. БАСОВСКАЯ: Называется «Состояние Российской империи».

С. БУНТМАН: А это записка, которую капитан Маржерет между двумя своими посещениями России написал для Генриха Четвертого, для своего французского короля он написал. И здесь для нас, конечно, очень важно, что он описывает то время, когда он служил и Борису Годунову, и служил…

Н. БАСОВСКАЯ: … и первому Лжедмитрию. Он описывает изнутри. Но еще очень хорошо издание – это… вот у меня «Языки славянских культур», Москва, 2007-го года. Двуязычие. Редакторы – замечательные наши ученые Берелович, Назаров, Уваров. Это все глубоко научно, комментарии богатые. От души советую. А также называвшуюся мною книгу в серии «Жизнь замечательных людей» ярославского автора Вячеслава Козлякова. Лично не знакома, но книга, по-моему, достаточно хороша. В общем, есть что почитать, и вокруг этого тоже.

С. БУНТМАН: Да, еще две вещи насчет что почитать. Друзья мои, если вы хотите все-таки так страстно вовлечься в Смутное время, почитайте Костомарова, прежде всего.

Н. БАСОВСКАЯ: Ну, я уже говорила в прошлый раз, что лучше этой биографической серии… «Русская история…» называется… сейчас… «Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей». Ну, это замечательное произведение.

С. БУНТМАН: Да. И второе, что касается капитана Маржерета, сразу, все, Наталия Ивановна, я последнюю фразу говорю. Раз уж обещал сказать, то в следующее воскресенье, уже в ночь, в программе «Вот так», где документы, я буду читать фрагменты из записок капитана Маржерета, сопровождая это и соответствующей музыкой. Он был гугенот, у меня есть гугенотские гимны. И очень интересна концепция начальника охраны, как он пишет, императора Димитрия Ивановича, концепция личности Дмитрия Ивановича, которого он считает истинным сыном прозванного тираном Ивана Васильевича.

Н. БАСОВСКАЯ: Не он один считает его истинным сыном, есть и новейшие исследования….

С. БУНТМАН: Но он как современник.

Н. БАСОВСКАЯ: Конечно.

С. БУНТМАН: Он как современник.

Н. БАСОВСКАЯ: Человек был внутри.

С. БУНТМАН: Был убежден.

Н. БАСОВСКАЯ: Но мы сейчас забудем про Марину Мнишек. Итак, мы ее оставили в прошлой передаче с Алексеем Алексеевичем в тот трагический момент, когда после 9 дней пребывания на московском престоле царицею Московии, царицею русской, 17 мая 1606-го года она вместе с Димитрием сброшена с этого престола. Димитрий убит, но она его тело не видела. С другой стороны, говорят, что если бы увидела, все равно бы не опознала: тело было до безобразия изувечено, выставлено напоказ москвичам, но никого узнать там было нельзя.

С. БУНТМАН: На столе на Лобном месте.

Н. БАСОВСКАЯ: Да. То-то ей потом, ну, легче было все-таки сначала поверить, сначала, заочно, в версию того, что он уцелел, ожил. Она под кринолином у своей фрейлины чудом уцелела тоже. Все очень печально. В конце мая… застаем ее к концу мая 1606-го года. Ей 18 лет. Позади венчание на царство в Успенском соборе, замужество. И вот она лишена всего быстро, лишена всего: прав, привилегий, имущества, титула этого невероятно высокого. Ей 18 лет, и это, наверное, проскальзывает в такой детали: она просила оставить ей арапчонка, которого ей подарил Димитрий. Она еще не во все игрушки наигралась. В этом что-то такое немыслимо детское. Но, в общем, нынешняя часть, вот о которой говорим сегодня, ее биографии, абсолютно трагическая.

Она содержится в плену сначала в Москве, я упоминала, на бывшем подворье Бориса Годунова, на бывшем подворье Афанасия Власьева, который по доверенности осуществлял ее венчание с Лжедмитрием Первым в Польше. Там, находясь еще в Москве, они, конечно, слышали о том, что на царство венчан Василий Шуйский, человек, к которому отношение у них может быть, поляков, однозначным: он был главным устроителем свадьбы, потом главной пружиной заговора против этого же самого Лжедмитрия, или Дмитрия Ивановича, Дмитрия Первого. Он в свое время докладывал, что царевич погиб, докладывал комиссии, погиб, 14 раз упал на ножичек. Он же первым признал, что царевич жив, вот он, Димитрий. И он же призвал народ убить его. Ну, надо сказать – они слышали о его венчании, конечно – жизнь отомстила ему. Царствование Шуйского, оно было абсолютно драматичным. Не принятый народом, принятый частью боярства. Вот этот бесконечно всех предававший (то царевич Дмитрий умер, то царевич жив), в результате вот как он стал царем? Он был выкрикнут 19 мая 1606-го года в Кремле, на крыльце: «А давайте Шуйского в цари! Шуйского в цари!» И несколько его пылких поклонников, ну, как футбольные болельщики сегодня, выкрикнули этого царя. То есть, приход к власти ужасающий. При венчании была сделана крестоцеловальная запись, с целованием креста, что все будет решать только вместе с боярами. Но решать-то ему уже пришлось только одно: как уцелеть. Разваливается царство на глазах.

1606-й – 8-й годы – восстание под руководством Болотникова. Смутное время – время трагических биографий. Иван Исаевич Болотников. Кто таков? Бурная какая-то юность: холоп боярина Телятевского, молодым бежал к казакам, был захвачен, продан в рабство в Турцию, бежал из этой неволи, оказался в Италии…

С. БУНТМАН: В Венеции…

Н. БАСОВСКАЯ: В Венеции был, вернулся в Россию. И фактическую крестьянскую войну возглавил за волю, за волю.

С. БУНТМАН: Но там еще при нем была куча самозванцев…

Н. БАСОВСКАЯ: Конечно.

С. БУНТМАН: … царевичи Петры какие-то, бог знает кто…

Н. БАСОВСКАЯ: Самозванцы стали множиться: в Псковской губернии, в незнамо где, на литовской границе. Их трудно сосчитать. Насчитывают до 15 самозванцев. Вот таково царствование Шуйского. И, наконец, первый опасный…

С. БУНТМАН: Поделом его вообще-то.

Н. БАСОВСКАЯ: Поделом. Опасный самозванец Лжедмитрий Второй с 1607-го года. А что же здесь Марина Мнишек? Вот она становится на какое-то время… она была уже фактически игрушкой в руках Мнишека, Сигизмунда, короля Сигизмунда Третьего. Потом ей захотелось стать чем-то и она поверила, что она стала. Она венчана, коронована. И вот она теперь снова, снова игрушка, еще какая, и снова потом поведет себя самостоятельно.

Что произошло? Их подержали в Москве. Поляков много пленных, больше 300 человек вместе с ней, не знают, что с ними делать. В разные города разослали. И вот ее с большой, так сказать, группой поляков отправили в Ярославль в плен, и судьба их не ясна. Они живут там, получая какую-то информацию, слышат слухи о движении Болотникова, о появлении Лжедмитрия. Это все слухи, судьба их не решена. И только 15 июля 1608-го года, после бесполезных двухлетних переговоров, правительство Шуйского, бессмысленное, безвольное…

С. БУНТМАН: Безобразное.

Н. БАСОВСКАЯ: … безобразное. Заключено перемирие Московского царства с Речью Посполитой на тоже определенный срок. Сейчас забыла, два с чем-то года и 11 месяцев. Какое-то странное. Условие главное: Марина откажется от титула московской царицы, Мнишек обещает не называть нового самозванца, Тушинского вора (народ сразу его окрестил, неизвестно кто, как говорят в народе), зятем. Мнишек знает, что еще в 1606-м году, сразу после трагедии в Кремле, Сигизмунд Третий отрекся от своего участия в браке Марины и Лжедмитрия Первого. Его воевода Ежи Мнишек, - сказал Сигизмунд, - сам во всем виноват. Сигизмунд Третий – я бы сказала, какой-то потомственный предатель. Кого он только не предавал, как и Мнишек. Его отец Юхан Третий в Швеции низложил брата своего родного Эрика Четырнадцатого, 9 лет держал в тюрьме. В 1615-м году Сигизмунд предаст Яна Гуса на Констанцском соборе. Что ему Мнишек? Сказать, что все придумал Мнишек, а я ни при чем, ему ничего не стоит.

Мнишек это знает, и он волнуется уже за себя. Кого выбрать: продолжать защищать дочь и поддерживать идею, что жив Димитрий, или вернуться к своему государю? Сразу скажу, Мнишек предаст дочь, и сделает это довольно таки с легкостью. Все эти люди вокруг нее, и она, юная, в жизни не опытная, растерянная – что ей решать, во что ей верить?

Итак, август 1608-го года. После перемирия, заключенного между Московским царством и Речью Посполитой, Марину везут в сопровождении группы поляков и охраняющих их русских войск в Польшу. И она по дороге перехвачена, как вещь, как эстафета, отрядом брата литовского канцлера Льва Сапеги. Речь Посполитая – объединение Литвы и Польши. Ян Петр, ну, чаще его называют Ян Сапега. У него 7 тысяч человек, которые перехватывают Марину и ее сопровождение. А Сапега шел в Тушино, к царю, объявившемуся царю Дмитрию. О нем известно очень мало. Среди всех самозванцев, наконец, выделился один – Лжедмитрий Второй, или, как припечатал народ русский, Тушинский вор. Вор здесь употребляется в народном смысле, не тот, кто что-то по мелочи украл…

С. БУНТМАН: Нет, это вор…

Н. БАСОВСКАЯ: … это глобальное понятие.

С. БУНТМАН: Вор. Тот, кто украл – это тать.

Н. БАСОВСКАЯ: Да.

С. БУНТМАН: А тот… а вор – это преступник.

Н. БАСОВСКАЯ: Преступник. Есть версия, он из Белоруссии или из Литвы. Есть версия, был школьным учителем. Есть версия, крещеный еврей, - Скрынников высказывает в своей книге о Смутном времени. Чудом выживший царевич. Надо сказать, с самого начала почти никто не верит. В июле 1607-го года он двинул отряды из Стародуба Северского на Брянск, на Тулу. В мае 1608-го… дело тянется, рвут русские земли в клочья. Отряды Лжедмитрия Второго, или вот этого Тушинского вора, стали значительными. Это часть поляков, князя Вишневецкого, Ружинского и других, это часть южнорусского дворянства, которое в этой мутной воде тоже что-нибудь ловит, казаки во главе с Иваном Заруцким – он будет и за него, и против него. Заруцкий – тоже трагическая фигура. Немного разбитых сторонников Болотникова. Болотников искал встречи с Дмитрием с этим – не встретился. Но тоже готов был взять его в качестве знамени. Войска вот эти сводные, сборные, не знаю, сброд, разбили, тем не менее, войско Шуйского под Болховым и подошли вплотную к Москве, остановившись в Тушине. Марину перехватывает отряд Сапеги литовского, брата литовского канцлера. Объявляют ей, что ее муж жив и они сейчас отвезут ее к мужу.

Очевидцы описывают: в карете Марина веселилась и пела от этого известия. Возможно, она поверила, вряд ли это такое актерство. Она не видела, как убивали Дмитрия. И вдруг, - тут предания расходятся, - какой-то молодой польский офицер или кто-то из солдат сказал ей: ты тут поешь и веселишься, а в Тушино тебя ждет совсем другой человек. Дело в том, что внешне эти два Лжедмитрия были абсолютно не похожи. И у Лжедмитрия Первого была примета очень…

С. БУНТМАН: Бородавка.

Н. БАСОВСКАЯ: Бородавка на носу, по которой опознать его было очень легко. И внешне, и по возрасту они расходились. Тот был и моложе, и привлекательнее. Тогда, как пишут очевидцы… версия, что этот польский офицер поплатился жизнью, версия «успел убежать» - все это полумифы. И тогда она стала плакать, рыдать, убиваться. И не сразу согласилась играть комедию встречи со своим уцелевшим мужем. На нее оказали всяческое давление, согласилась признать этого Тушинского вора. Видимо, с этого времени, в осени 1608-го года, она настолько захотела быть царицей, что это оказалось сильнее всего. Комедия была сыграна. На глазах тушинского войска Марина и Лжедмитрий Второй бросились друг другу в объятия.

Русские люди той эпохи, в них сочетание разнообразного, в том числе патриархально-наивного. Это самый порог Нового времени, это граница Средневековья и Нового времени. Они, как все представители, народ патриархальных обществ, если расстроятся, плачут, как дети, если возрадуются, так же веселятся, и могут быть, как дети, жестоки. Вот в виду этого войска, такого сознания, они бросились друг другу в объятия. Лжедмитрий Второй получил в свои руки ценное оружие в лице этой венчанной…

С. БУНТМАН: Венчанной…

Н. БАСОВСКАЯ: … в Успенском соборе!..

С. БУНТМАН: И с этой точки зрения законной царицы, да.

Н. БАСОВСКАЯ: Вся ее дальнейшая судьба (после перерыва на новости) – это несколько ступеней последовательного движения к страшному концу.

С. БУНТМАН: Да. Мы сейчас прервемся. Я отвечу на один вопрос, потому что начинается, как всегда, Наталия Ивановна, сказка про белого бычка. Почему четвертое – это же Казанская, когда вроде бы тогда молились за изгнание захватчиков. Не молились. 1-го числа молились. Мы тогда прибавляли 10, чтобы получился григорианский календарь…

Н. БАСОВСКАЯ: Тут насаждение календарей.

С. БУНТМАН: … а теперь – 13. А церковные праздники просто прибавляют каждый век еще по одному дню. Так что, все здесь разошлось, и не надо нам ссориться с астрономией, чтобы поддержать не очень свежую и правильную, как выясняется, идею. А то, что про Болотникова можно было бы создать колоссальный сериал, я уверен.

Н. БАСОВСКАЯ: Безусловно.

С. БУНТМАН: Только не такой, как фильм «1612», а настоящий.

Н. БАСОВСКАЯ: Это удивительная жизнь.

С. БУНТМАН: Конечно. Да там что ни жизнь, то удивление. Новости слушаем, потом возвращаемся.

С. БУНТМАН: Мы продолжаем. Я напоминаю, что Алексей Венедиктов, который начинал эту тему как ведущий вместе с Наталией Ивановной Басовской, сейчас на очень важной встрече, и мы так договорились, что я подхвачу эту тему. И, опять же, мы вот переходим к совсем уже трагичным и невеселым…

Н. БАСОВСКАЯ: Совсем…

С. БУНТМАН: … дням Марины Мнишек.

Н. БАСОВСКАЯ: Да.

С. БУНТМАН: Первой венчанной русской царицы.

Н. БАСОВСКАЯ: Итак, осенью 1608-го года она приняла участие в этой комедии признания ожившего русского царя Дмитрия Ивановича. На самом деле это тот, кого народ назвал Тушинским вором. Она находится в тушинском лагере. Положение вообще уже ужасное. Она… кто это? Есть версия, что она объявила, что станет реально его женой лишь тогда, когда он захватит, вернет себе московский престол. Ну, в общем, короче говоря, обвенчаются они только в 1610-м году…

С. БУНТМАН: Еще 2 года.

Н. БАСОВСКАЯ: А пока ведь это же неизвестно кто, она неизвестно в каком статусе. Через 4 месяца отец Ежи Мнишек бросил дочь в этом стане подозрительном, смутном, в разорванном на все более снижающийся уровень тех, кто там собрались. Это уже… там, в общем. попадается просто и сброд самый настоящий. И отец бежал к Сигизмунду, услышав о том, что Сигизмунд Третий не планирует возвращать чудом спасшегося царевича. А у него новая идея: он хочет посадить на московский престол, такой зашатавшийся, своего сына царевича Владислава. И Ежи Мнишек бросает свою дочь в этом тушинском лагере. Она ему пишет жалестные трагические письма – он не отвечает. В одном из писем вообще: хотя бы отправьте мне черное платье парадное. Нету черного платья.

В стране смута, русские люди все больше и больше, по выражению того времени, терпят всяческие поношения, особенно от поляков, которые для них представители иной конфессии. И вот на этой межконфессиональной почве особенно копятся обиды против пришельцев, интервентов. А Марина воплощает в данный момент, кем бы ни был Лжедмитрий Второй…

С. БУНТМАН: Она-то точно.

Н. БАСОВСКАЯ: Она воплощает эту польскую интервенцию. Сигизмунд двигает войска к Смоленску, он его осадит и будет там заниматься осадой. Часть поляков из Тушино перебегает к нему. И вот здесь случается с Мариной то, что я назвала условно очень «синдром Феодоры». Я имею в виду императрицу Феодору…

С. БУНТМАН: Да.

Н. БАСОВСКАЯ: … жену Юстиниана Первого. Константинополь 6-го века, 532-й год, восстание «Ника», когда, казалось, надо бежать, спасаться, а Феодора сказала: лучший саван – это багряница. И я тогда, грешным делом… и твердо в это верила, в свое предположение, что вот вырвавшиеся из низов так вцепляются в эту власть, что лучше умереть. Марина Мнишек из низов не выходила, но ей здравые головы в этом уже трагическом 1609-м году предлагают: вернись в Польшу. Не запрещено, возможность есть. Какой ответ она пишет в конце 1609-го года? «Я надеюсь, что Бог, мститель неправды, охранитель невинности, не дозволит моему врагу Шуйскому пользоваться плодами своей измены и злодеяний. Ваша милость должны помнить, - в Польшу вельможам, одному из вельмож, - помнить, что кого Бог раз осиял блеском царского величия, тот не потеряет этого блеска никогда, так, как солнце не потеряет блеска оттого, что его закрывает скоропреходящее облако».

И еще. При распаде тушинского лагеря (это в следующем, 1610-м) оставляет такое письмо в своем шатре: «Бывши раз московскою царицей, повелительницею многих народов, не могу возвратиться в звание польской шляхтянки. Никогда не захочу этого». Она подписала себе смертный приговор, я считаю.

С. БУНТМАН: Ну, может быть, действительно, лучший саван – багряница.

Н. БАСОВСКАЯ: Вот я считала…

С. БУНТМАН: Может быть, да.

Н. БАСОВСКАЯ: … что только вырвавшаяся из самых низов царица Феодора, как все выскочившие из низов люди, проявила такую жадность и готовность пожертвовать жизнью – а Марина пожертвует жизнью, и своей, и своего ребенка – ради этого венца царского. Но вот ее ответы. И мы видим, что здесь… потом безумная жестокость, погибнет ее сын. И все-таки погубила его она здесь, своего будущего ребенка, этими ответами. Во всяком случае, она соучастница этой трагедии. «Эффект Феодоры» - может быть, выражение странное, но оно у меня в голове зацепилось на данный момент очень прочно.

Марина пыталась остановить распад тушинского лагеря. А начался распад. Можно бежать к Сигизмунду, можно бежать к войскам Шуйского. Шуйский тоже уже становится никому не нужен, не популярен, еле держится. Куда деться? Такой богатый выбор в эпоху смуты, делай что хочешь. Куда двинуться? Войска Шуйского в июне 1610-го года сражаются с войсками Тушинского вора и терпят поражение у села Клушино. Начинается мятеж дворян против Шуйского. 17 июля 1610-го года Шуйский свергнут, насильственно пострижен в монастырь, затем отправлен в Польшу, в Варшаву, и умер там. Шуйский ушел из истории, все. Но вот этот выбор, неясность: а где, где правда? – как выражается человек того времени.

А у Марины свое: вернуть московский престол. И вот на глазах распадающийся тушинский лагерь она пытается спасти лично. Появилась собственная воля, на что направленная? Эта бывшая гордая полячка, которую так блистательно представил Александр Сергеевич Пушкин, умевший всегда несколькими штрихами, словами создать образ этой безмерной шляхетской горделивости, что делает она? Она плачет перед войском, выбежав к нему (тушинским войском) с распущенными волосами, жалкая, несчастная, никому, в сущности, уже не нужная. И она совершенно растерянна.

Дело в том, что Лжедмитрий от всех этих ужасных известий, и видя, как войско к нему охладевает, в декабре 1609-го года переоделся в крестьянское платье и бежал в Калугу. Закрепился там, говоря, что оттуда будет продолжать наступление на Москву. Ну, вообще-то не ведал он, что до Калужской области границы Москвы в нашем 21-м столетии уже дойдут. Но он закрепился в Калуге.

Итак, она одна в тушинском лагере. Порыдала перед войском – не помогает. И тогда, надев гусарский костюм, с одной служанкой и несколькими казаками бежит из тушинского лагеря, оставив то самое письмо о том, что никогда не смирится с утратой законно полученного царского венца. По дороге эта группа небольшая заблудилась, и попали они не в Калугу, а в Дмитров, где был опять тот самый Ян Сапега, брат литовского канцлера, который был, видимо, не бездарным дипломатом и в этой мутной воде великой московской смуты ловил свою рыбку, укрепляя позиции Литвы, думая: может быть, удастся, с кем – неизвестно, сторговаться, что-то получить из пограничных земель. У каждого свое. Но меньше всего в это время она нужна уже кому-нибудь из борющихся сил. Он не тронул ее, не обидел ее, он был, скажем, вежлив. К стенам Дмитрова подступили войска Шуйского, Сапега отбивается от войск Шуйского. Марина выбегает на дмитровскую стену городскую и говорит, окрыляя жителей: смотрите, я женщина, но я не теряю мужества! То есть, она потеряла, как мне кажется, связь с реальность.

С. БУНТМАН: Но молодец она.

Н. БАСОВСКАЯ: Но она мужественная.

С. БУНТМАН: Молодец.

Н. БАСОВСКАЯ: Она оказалась человеком с, в общем-то, мужским характером. Начиная с этими куклами, арапчатами, платьями, драгоценностями… я цитировала, как описывал итальянский посланник ее костюм при венчании – что-то фантастическое. Все это она потеряла, но она продолжает биться. При этом сбежавший в Калугу… она снова с ним воссоединяется. Прежде всего, видимо, потому, что она ждет ребенка, и ей надо венчаться. Приблизительно в апреле 1610-го года она, видимо, венчалась с ним в Калуге. Ну, нельзя же остаться без законного супруга. Уже не делая вида, что это оживший тот Дмитрий, она заново венчается.

При этом есть не очень такие прямые данные, но есть из рассказов современников, что она начинает делать уступки в самом главном, самом непреодолимом – а именно в конфессиональном вопросе. Она готова идти на уступки, чтобы обряд был по какому-нибудь такому не совсем ясно, откровенно католическому уложению или православному…

С. БУНТМАН: Но ее же венчали два раза: один раз ее венчали по католическому…

Н. БАСОВСКАЯ: Да.

С. БУНТМАН: … другой раз венчали по православному.

Н. БАСОВСКАЯ: Можно теперь уже.

С. БУНТМАН: А на царство помазали ее правильно, по православному обряду.

Н. БАСОВСКАЯ: Но там были отступления, видимо. Как считается, они не приняли причастие с Дмитрием Первым, Дмитрием Ивановичем, по православному обряду. И уже тогда шептались, еще в момент их торжества…

С. БУНТМАН: Это Шуйский, проходимец, все придумал.

Н. БАСОВСКАЯ: Я думаю, да. Плел очень многое. Он готовил путь к отступлению. В голове этого очень немолодого человека уже был, конечно, план…

С. БУНТМАН: Как пишет Маржерет, главная ошибка – что он его хотел казнить, но не казнил, Дмитрий Иванович.

Н. БАСОВСКАЯ: Дмитрий Первый, да, Дмитрий Иванович приговорил сначала Шуйского к смерти.

С. БУНТМАН: Да.

Н. БАСОВСКАЯ: Когда утвердился на престоле. А потом проявил недопустимую снисходительность. Он вообще, по-видимому, пытался быть каким-то а-ля европейским правителем на московском престоле.

С. БУНТМАН: Вполне, вполне.

Н. БАСОВСКАЯ: Очень многие специалисты, тщательно изучающие источники, склоняются к этой мысли. Был ли он подлинным царевичем Димитрием – этого я не знаю, но что он пытался… ну, многие сейчас… почему-то модно говорить, что был подлинным. Ну, сенсация всегда привлекает. Но то, что он пытался элементы какой-то европейской политики, понабравшись какого-то опыта, каких-то впечатлений, внести эти элементы в московскую практику в самых неподходящий момент, видимо, это проступает. И вот это милосердие, проявленное к Шуйскому – это, по-видимому, опять-таки, ошибка из той же области. Я же теперь самодержец. Но я хороший, я гуманный.

С. БУНТМАН: Слишком он уверен для самозванца уж такого откровенного.

Н. БАСОВСКАЯ: Да.

С. БУНТМАН: Он уверен, он как-то так себя ощущает, во всяком случае, так ли, не так ли, но ощущает себя русским царем.

Н. БАСОВСКАЯ: Мы случайно вернулись к самозванцу первому, Лжедмитрию Первому. Ну, как их не объединять? А как ему не быть уверенным, если за ним воля Папы Римского, воля короля Сигизмунда Третьего, солидный, такой довольной блестящий польский двор? Пусть не первая страна, но все-таки. Шуйский в ответ пытается, между прочим, потом заключить союз со Швецией. Смута выплескивается из пределов русских земель и готова стать всеохватным европейским событием, центрально-европейским. Ведь это именно то время, когда Центральная Европа выходит на авансцену большой европейской политики.

Она пыталась действительно сделать уступки в этом вопросе, что прежде, видимо, ей не приходило в голову. Со временем, - есть данные, - когда у нее родится этот несчастный ребенок, она наречет его царевичем Иваном, Иваном Дмитриевичем. Она его будет крестить, и крещение, как пишут прямо современники, было по греческому обряду. То есть, она уступила в этом очень важном вопросе. Сама воспитанная монахами, монахами католическими…

С. БУНТМАН: Но он же будет русским царем, как ей кажется, он должен…

Н. БАСОВСКАЯ: Да. Но сначала она была не готова к таким уступкам. Она идет на них, но поздно, тогда, когда это, видимо, утрачивает всякий смысл. Дмитров они не то что бы отстояли с Сапегой, просто повезло. Войско московское, лишенное всякого фуража и питания, отошло, отступило от стен Дмитрова. Но она пыталась быть вдохновительницей, женщиной-воительницей, которая воодушевляет на сопротивление войскам личного врага Шуйского и так далее.

В феврале или марте 1610-го года она бежит уже из Дмитрова. Вот слово «бежит», глагол «бежит», становится главным на заключительном этапе ее биографии.

С. БУНТМАН: Она уже не останавливается.

Н. БАСОВСКАЯ: Она уже будет бежать до самого конца. То расстояние, на которое она убежит, поражает воображение. Пока она бежит недалеко, из Дмитрова в Калугу. Опять в мужском костюме, с саблей и пистолетом. Обратно к Лжедмитрию Второму, вору, Тушинскому вору. Видимо, венчается там с ним в Калуге. К ним приходят сведения, что в июле… весной венчается, ребенок уже ожидается. В июле 1610-го года приходят сведения, что, наконец, низложен Василий Шуйский, 4 года называвшийся царем московским. Очень недостойная фигура, которую мы всячески с вами заклеймили…

С. БУНТМАН: Мы уже просто его как-то…

Н. БАСОВСКАЯ: … низложен, пострижен… ну, ничего, Сигизмунду у нас тоже досталось.

С. БУНТМАН: Ну да.

Н. БАСОВСКАЯ: Ежи Мнишеку – тоже. Смутное время порождает смутные фигуры и трагические биографии. Они как бы всплывают на поверхность, освещенные страшным контекстом происходящего. И вот эти сведения о том, что низложен Шуйский, что в августе 1610-го года поляки снова в Москве – ждут, правда, царевича Владислава, но Марину и Лжедмитрия Второго эти сведения окрылили, и они со своим… ну, как его назвать? Войско, не войско… этим безумным окружением абсолютно безнадежно, как мы теперь-то видим, а они, видимо, не видят, двигаются к Москве. Они дошли до Коломны. Они не понимают. Они пытаются вести торг с Сигизмундом. Но если Сигизмунд решил посадить своего сына, зачем ему эта Марина и этот подозрительный Дмитрий, о котором современники пишут, что в него, в сущности, уже никто не верил? Клеймо «Тушинский вор» говорит обо всем.

Итак, они дошли до Коломны, пытаются торговаться, предлагают деньги. Вот по этому вопросу они все вздрагивают: а нельзя ли все-таки из этой ситуации что-то еще выжать? С потрясением прочла о том у специалистов, которые знают, о чем они пишут, что при Петре Первом потомки Мнишеков требуют от русского правительства, от русского правителя, вернуть какие-то долги за эту историю с Мариной, за то, как они пострадали, сколько сокровищ пропало. И, в силу какой-то дипломатической, там, ситуации, Петр даже какую-то очень незначительную сумму им отправил. Ему в тот момент так было просто удобно. А они сетовали, что мало.

То есть, идет торг, не первый раз в ее жизнь. Но то торг шел вокруг фигуры почти счастливой и сияющей, а теперь вокруг обреченной. Наверное, она последняя, кто это поймет. Бояре бегут к Владиславу, торопятся присягнуть, часть русского боярства присягнула Владиславу. Она убегает снова в Калугу. Надо сказать, что вот эта измена части боярства и готовность уже теперь признать и царевича Владислава, она окончательно всколыхнула вот это формирующееся понятие «русская нация», «русский народ». Здесь первые толчки к первому ополчению Ляпунова, второму ополчению Минина и Пожарского. А Марина ничего этого не понимает.

В декабре 1610-го года, конце этого года, когда они снова были так близко от Москвы и бежали снова в Калугу, Лжедмитрий Второй убит. Ну, так сказать своими. Пожалуй, самыми… вот почему я говорю все-таки сброд, сборное войско, не знаю, как его назвать? Представителями Касимовского царства, обломка Орды – и они оказались в стане Лжедмитрия! Ссора между Лжедмитрием и вот этими касимовцами, он убил кого-то из касимовцев, они…

С. БУНТМАН: Это тоже народное единство своего рода.

Н. БАСОВСКАЯ: … они убили его. Да. Они убили его. Он убит на охоте, ему отрубили голову, утопили в реке – ужас. Марина бегает по Калуге, взывает жителей-калужан: отмстите за гибель мужа! Муж, не муж… если это тот же Дмитрий, почему дважды венчалась? У жителей Калуги это не вызывает уже никакого интереса. Она обречена.

Дальше долгое бегство с сыном на руках и новым покровителем (назовем это так) – казачьим атаманом Иваном Заруцким. Он когда-то был в войске Болотникова, Лжедмитрий Второй сделал его боярином. Он воевал и против Лжедмитрия, и за него. И вот она оказалась… это единственный, кто ее поддержал. Между ними, конечно, рождаются непосредственно, скажем, интимные отношения. Она бежит с этим Заруцким. Но он говорит, что он будет биться за интересы ее сына, царевича Ивана Дмитриевича. Совершенно утопическую идею какую-то выдвигает – бежать на Юг. Сначала в Астрахань, потом еще дальше. Боже мой, в уральские степи! И там создать некую казацкую вольность, казачью, вольницу, и даже государство.

С. БУНТМАН: На Яике.

Н. БАСОВСКАЯ: На Яике. Они добежали до реки Урал. Сойти с ума. Когда говорят много, пишут и думают о роли казачества русского, ее нельзя оценивать однозначно. С одной стороны, это люди, в чьих головах идея воли никогда, какой-то ген в организме борьбы за свободу и волю был, и будет Пугачев впереди, много чего. С другой стороны, они же в эти же смутные времена, вот часть их оказалась на стороне этой уже чисто безумной идеи: сделать из этого бедного ребенка будущего нового московского царя.

Схвачены были Марина и атаман Заруцкий… боже, куда девалась та горделивая полячка? Около нее этот, видимо, малограмотный, перебегавший из стана в стан казак. Они схвачены на острове Медвежьем. И название-то такое для русской глубинки… На реке Яик. Июнь 1614-го. В кандалах с этим ребенком доставлены в Москву, где уже состоялось венчание Михаила Романова юного, где уже началась, открылась принципиально новая страница русской истории. И там произошла вполне в средневековом духе казнь Заруцкого, которого посадили на кол, и публичное повешение четырехлетнего ребенка. Труднообъяснимая жестокость, и объяснимая в то же время. Вот это страна в приграничье Средневекового и начинающегося Нового времени. Люди должны были видеть, что этого царевича нет, чтобы не начались новые самозванцы, которым не было числа в пору Смутного времени. Тот факт, что русские земли, Московское царство, будущая Россия выкарабкались с великими жертвами из этой ужасной эпохи, он есть большая часть биографии нашего персонажа. Марина Мнишек, Марина Юрьевна – в сущности, абсолютно трагическая фигура.

С. БУНТМАН: Совершенно трагическая, и я думаю, что до конца не понятая все-таки. Вот нам еще предстоит каким-то образом ее понять.

Н. БАСОВСКАЯ: Сборник документов, который мы рекомендовали, стоит читать.

С. БУНТМАН: Стоит, абсолютно. Наталия Ивановна Басовская, это программа «Все так». Мы с вами прощаемся до следующей субботы. До свидания.

Марина Мнишек стала одной из ярких героинь Смутного времени. Судьба женщины, коронованной на российский престол, полна любви, интриг, скитаний. Жизнь авантюристки семнадцатого столетия похожа на приключенческий роман с печальным исходом.

Детство и юность

Марина родилась в Ляшках Мурованных (ныне Львовская область), где находилось родовое поместье отца. У супругов - дочери придворного секретаря Ядвиги Тарло и Ежи Мнишка, который ходил в сандомирских воеводах - было, помимо будущей московской царицы, еще восемь отпрысков.

Дворянская семья была зажиточной, но изрядно обедневшей в сравнении со столетней давностью, в том числе и по вине батюшки Ежи. Выходец из Чехии отличался авантюрным характером, говорили, что мужчина помогал правителю Сигизмунду Августу обзаводиться любовницами - поставлял напрямик в его спальню молоденьких девушек. Поэтому шляхтичи недолюбливали Мнишка, а некоторые даже не считали нужным здороваться и вести дела.

И все же семья по меркам конца 16 века считалась состоятельной. Судьба Марины вполне могла бы сложиться счастливо - происхождение и финансовое положение открывали дорогу к удачному браку, жизнь была бы наполнена балами и другими развлечениями элиты общества.

Девушка выросла под присмотром католических монахинь, получила воспитание крайне суровое. Однако в будущем в Марине открылся талант манипулировать мужчинами и вообще окружением в целом - то ли природой было заложено, то ли кто научил. Эта яркая способность пришлась кстати, ведь девушка с юности не могла похвастать красотой: невысокий рост, худоба и излишняя чернявость были не в почете.

Лжедмитрий и правление

Когда Марине Мнишек исполнилось 16 лет (1604 год), в родном имении появился человек, который называл себя русским царевичем Дмитрием. Речь Посполитая ахнула - сын Ивана Грозного вовсе не убит в Угличе (удалось тайно сбежать за границу) и теперь по праву претендует на престол родной страны. Слухи быстро докатились до Москвы.

Марина Мнишек стала одной из ярких героинь Смутного времени. Судьба женщины, коронованной на российский престол, полна любви, интриг, скитаний. Жизнь авантюристки семнадцатого столетия похожа на приключенческий роман с печальным исходом.

Детство и юность

Марина родилась в Ляшках Мурованных (ныне Львовская область), где находилось родовое поместье отца. У супругов - дочери придворного секретаря Ядвиги Тарло и Ежи Мнишка, который ходил в сандомирских воеводах – было, помимо будущей московской царицы, еще восемь отпрысков.

Дворянская семья была зажиточной, но изрядно обедневшей в сравнении со столетней давностью, в том числе и по вине батюшки Ежи. Выходец из Чехии отличался авантюрным характером, говорили, что мужчина помогал правителю Сигизмунду Августу обзаводиться любовницами – поставлял напрямик в его спальню молоденьких девушек. Поэтому шляхтичи недолюбливали Мнишка, а некоторые даже не считали нужным здороваться и вести дела.

И все же семья по меркам конца 16 века считалась состоятельной. Судьба Марины вполне могла бы сложиться счастливо – происхождение и финансовое положение открывали дорогу к удачному браку, жизнь была бы наполнена балами и другими развлечениями элиты общества.

Девушка выросла под присмотром католических монахинь, получила воспитание крайне суровое. Однако в будущем в Марине открылся талант манипулировать мужчинами и вообще окружением в целом - то ли природой было заложено, то ли кто научил. Эта яркая способность пришлась кстати, ведь девушка с юности не могла похвастать красотой: невысокий рост, худоба и излишняя чернявость были не в почете.

Лжедмитрий и правление

Когда Марине Мнишек исполнилось 16 лет (1604 год), в родном имении появился человек, который называл себя русским царевичем Дмитрием. Речь Посполитая ахнула – сын вовсе не убит в Угличе (удалось тайно сбежать за границу) и теперь по праву претендует на престол родной страны. Слухи быстро докатились до Москвы.

Увидев дочь воеводы, воспылал к ней любовью. Девушка была далека от политики, да и ухажер не особо нравился – историки свидетельствуют, что русский «царевич» имел маленький рост, слишком широкие плечи и руки разной длины, при этом рыжий, а лицо украшал нос «башмаком». Неудивительно, что в разлуке жених ни разу не получал от возлюбленной писем.

Ответить на ухаживания девушку заставили монахи, преследуя цель внедрить католичество на Русь. Духовников поддержали шляхты и король Сигизмунд собственной персоной. Однако отец невесты ставил серьезные условия: дочь обязательно должна стать царицей, в управление ей достается Псков и Новгород, при этом закрепляется право исповедовать католицизм. Если Дмитрию не удастся взойти на престол, Марина становилась свободной и могла пойти под венец за другого мужчину. Жених согласился, и обручение состоялось.

После того как Лжедмитрий взял власть государства российского, Марина Мнишек с пышным кортежем прибыла в русскую столицу. В начале мая 1606 года девушку обвенчали с новым правителем, также прошла церемония коронации полячки. Интересно, что она открыла список женщин, коронованных на территории России.

Жители златоглавой увидели в юной пани гонор и страсть к эпатажу. Москвичам девушка не понравилась – ни внешне, ни характером. А еще Марина не желала носить местную одежду, чаще одевалась в польские туалеты. Плюс ко всему питала нездоровую любовь к богатству и роскоши – тосканский герцог-посланец признавался в письмах, что таких драгоценных камней, украшавших прическу новой царицы, не видел никогда.

Началась королевская жизнь, наполненная яркими балами – то, о чем и мечтала девушка. Однако праздник длился недолго. Спустя неделю разразился страшный мятеж с участием стрельцов под руководством Василия Шуйского, вооруженные разгневанные самозванством заграничных гостей люди устроили погром в царском дворце. Мужа зарезали, а Марине удалось бежать.

Затем вместе с отцом девушку ждала ярославская ссылка, после чего польских самозванцев с миром отпустили домой. Но в родные пенаты Мнишек не попала – на пути встретилось войско под предводительством очередного Лжедмитрия, прозванного Тушинским вором, который заставил полячку признать его собственным мужем. Хотя часть исследователей уверена, что Марина добровольно согласилась на эту роль, мол, амбиции взяли верх – девушка во что бы то ни стало желала снова заполучить русский престол.

В 1610 году женщина вновь овдовела. География путешествий Марины Мнишек затронула Астрахань и Рязань, побывала под покровительством поляков и казаков. Очередным супругом стал атаман Иван Заруцкий. А в 1611 году девушка родила сына, назвав Иваном. О том, кто отец ребенка, история умалчивает, однако Марина провозгласила его отпрыском наследника российского престола.

Эта афера снова не увенчалась успехом. Скитания полячки по просторам Руси окончились в 1614 году – Марину вместе с сыном схватили в окрестностях Урала московские стрельцы. Ребенка необходимо было уничтожить, ведь в столице уже выбрали претендента на царство – . Конкурент только мешал, ведь мальчик – отпрыск официально коронованной Марины Мнишек. Трехлетнего малыша ждала принародная казнь: Ивана повесили, забрав из рук спящей матери.

Смерть

Смерть полячки, мечтающей о московском троне, одна из исторических загадок. Согласно документам, Марина Мнишек не выдержала горя после потери сына и «умерла от тоски».

Другие свидетельства утверждают, что женщину утопили или повесили. Еще один вариант гласит, что Марина скончалась в заточении в круглой башне Коломенского кремля.

Память

• Круглая башня в Коломенском кремле носит имя Мнишек, ее так и называют – Маринкиной башней.
• 1604 - самый известный портрет Марины Мнишек из Вишневецкого замка.

Книги

• 1825 – «Борис Годунов»,
• 2005 - «Марина Мнишек», Вячеслав Козляков
• 2013 – «Царица смуты», Леонид Бородин
• 2017 – «Три любви Марины Мнишек. Свет в темнице», Елена Раскина
• 1834 – переведены на русский язык «Дневники Марины Мнишек» - рукопись, авторство которой принадлежит кому-то из приближенных полячки.

• Пьеса «Борис Годунов» впервые была поставлена в Мариинском театре в 1870 году. Мнишек сыграла Елена Струйская.
• Произведение несколько раз экранизировалось. Яркой режиссерской работой стал фильм, снятый Борисом Небиеридзе по мотивам одноименной оперы Модеста Мусоргского в 1987 году. В российскую царицу польских кровей перевоплотилась . А в 2011 году мотивы трагедии Пушкина перенес на кинопленку Владимир Мирзоев, создав любопытную интерпретацию, в которой действия разворачиваются в наши дни. Постановщик пригласил на роль Марины Мнишек .

• После смерти Мнишек родилось предание: якобы перед кончиной Марина наслала проклятие на династию Романовых. Согласно предсказанию женщины, представители рода будут умирать насильственной смертью, в конечном итоге династия исчезнет. И, кажется, слова обезумевшей от горя матери воплотились в жизнь – по крайней мере, история тому доказательство.
• Еще одна легенда гласит, что тюрьму, которой стала Коломенская башня, Марина Мнишек покидала, когда вздумается – превращалась в птицу и вылетала в окно. Страже запрещалось смотреть в лицо невольнице, якобы при одном взгляде на эту женщину легко влюбиться и сгореть от страсти.
• В кремле Коломны прижилось поверье, что душа Марины так и осталась навеки в здании: посетители часто ощущают на себе пристальный взгляд невидимого существа. А вот влюбленные превратили предание в выгодное для себя дело – считается, что если попросить дух умершей о помощи, то скоро ждет удача в любви. Особенно это касается тех, чьи чувства безответны.

Марина Мнишек, жена Лжедмитрия I

Марина или Марианна Юрьевна Мнишек (род. ок.1588 г. в родовом замке в Ляшках Мурованных, ум. в 1614/15 году) — дочь сандомирского воеводы Ежи Мнишека и Ядвиги Тарло, жена Лжедмитрия I, венчанная с ним в мае 1606, незадолго до его гибели, и коронованная как русская царица (единственная женщина, коронованная в России до Екатерины I); затем жена следующего самозванца, Лжедмитрия II, выдававшего себя за первого. Активно участвовала во всех основных событиях Смутного времени.

Марина Мнишек

Представительница шляхетского рода Мнишеков.

Герб рода

Украшенное романтическими рассказами знакомство Мнишек с Лжедмитрием произошло около 1604 г., и тогда же последний, после своей известной исповеди, был помолвлен с нею. Быть женой неизвестного и некрасивого бывшего холопа Марина согласилась из-за желания стать царицей и под влиянием уговоров католического духовенства, избравшего её своим орудием для проведения католичества в Русское царство. При помолвке ей были обещаны самозванцем, кроме денег и бриллиантов, Новгород и Псков и предоставлено право исповедовать католичество и выйти за другого в случае неудачи Лжедимитрия.

Марина Мнишек и Лжедмитрий

В ноябре 1605 года состоялось обручение Марины с Лжедмитрием, которого представлял дьяк Власьев (обручение per procura, «через представителя», или «в лице представителя»), а 3 мая 1606 года она с большой пышностью, сопровождаемая отцом и многочисленной свитой, въехала в Москву. Через пять дней состоялось венчание и коронование Марины. Как русская царица она получила имя Мария Юрьевна.

Заочное обручение Марины и Димитрия в Кракове в 1605 году

Ровно неделю царствовала в Москве новая царица. После смерти мужа начинается для неё бурная и полная лишений жизнь, во время которой она показала много твёрдости характера и находчивости. Не убитая во время резни 17 мая только потому, что не была узнана, а затем защищена боярами, она была отправлена к отцу.

В августе 1606 года Василий Шуйский поселил всех Мнишеков в Ярославле, где они прожили до июля 1608 г. В состоявшемся тогда перемирии России с Польшей было, между прочим, постановлено отправить Марину на родину, с тем, чтобы она не называлась русской царицей. На пути она была перехвачена Зборовским и доставлена в Тушинский лагерь.

Марина Мнишек

М. П. Клодт. «Марина Мнишек и её отец Ежи Мнишек под стражей в Ярославле».

С. В. Иванов. «В Смутное время»

Несмотря на отвращение к Лжедмитрию II (Тушинскому вору), Марина тайно обвенчалась с ним (5 сентября 1608) в отряде Сапеги и прожила в Тушине более года. Плохо жилось ей с новым мужем, как видно из её писем к Сигизмунду и папе, но стало ещё хуже с его бегством (27 декабря 1609) из Тушина. Боясь быть убитой, она в гусарском платье, с одной служанкой и несколькими сотнями донских казаков, бежала (февр. 1610 г.) в Дмитров к Сапеге, а оттуда, когда город был взят русскими, в Калугу, к Тушинскому вору.

Ян Пётр Сапега

Дмитрий-самозванец. Дальневосточный художественный музей.

Николай Васильевич Неврев

Через несколько месяцев, после победы Жолкевского над русскими войсками, она является с мужем под Москвой, в Коломне, а по низвержении Шуйского ведёт переговоры с Сигизмундом о помощи, для занятия Москвы. Между тем москвичи присягнули Владиславу Сигизмундовичу, и Марине было предложено отказаться от Москвы и ограничиться Самбором или Гродно. Последовал гордый отказ, и с ним прибавилась новая опасность — быть захваченной поляками. Поселившись в Калуге с мужем и новым защитником, Заруцким, она прожила здесь до начала 1611 г., уже под покровительством одного Заруцкого (Тушинский вор был убит в декабре 1610 г.) и с сыном Иваном («Ворёнок»), называвшимся Дмитриевичем.

Марина Мнишек

До июня 1612 г. она находилась под Москвой, преимущественно в Коломне, где был и Заруцкий. После умерщвления Ляпунова она заставила Заруцкого и Трубецкого объявить её сына наследником престола и вместе с Заруцким подослала убийц к Пожарскому, когда отпал от неё Трубецкой. Подступившее к Москве земское ополчение заставило Марину бежать сначала в Рязанскую землю, потом в Астрахань, наконец вверх по Яику (Уралу). У Медвежьего острова она была настигнута московскими стрельцами и, скованная, вместе с сыном, доставлена в Москву (июль 1614 г.).

Бегство Марины с сыном

Здесь трёхлетний её сын был повешен, а она, по сообщениям русских послов польскому правительству, «умерла с тоски по своей воле» ; по другим источникам, она повешена или утоплена. Имеется предание, согласно которому Мнишек перед своей смертью якобы прокляла род Романовых, будто бы предсказав, что ни один из Романовых никогда не умрёт своей смертью и что убийства будут продолжаться, пока все Романовы не погибнут. Кроме того, существует версия, что Марина Мнишек была заточена в Круглой (Маринкиной) башне Коломенского Кремля, где и скончалась.

Марина Мнишек

Сохранились многочисленные её письма к отцу, королю и Папе Римскому. Известен и так называемый «Дневник Марины Мнишек», составленный, однако, не ею (и не от её лица), а человеком из её свиты.

Интересные факты

В 1605 год в багаже Марины Мнишек Лжедимитрием I была впервые привезена в Россию вилка. На свадебном пиру в Кремле демонстративное использование вилки шокировало русское боярство и духовенство. В дальнейшем вилка, как символ нерусского происхождения Лжедмитрия (в то время использовали только ложки), стала поводом для недовольства противников Лжедмитрия.

Другой причиной, по которой Лжедмитрия заподозрили в переходе в католичество, был отказ от походов в баню. Для русского человека того времени баня всегда была неотъемлемой частью жизни (вспомним легендарный рассказ из Повести временных лет о посещении апостолом Андреем русских земель). Лжедмитрий же с супругой в баню не ходили, что в России вызывало возмущение.

Источник «Дневника Марины Мнишек»

Название «Дневник Марины Мнишек» появилось с легкой руки Николая Устрялова, которое он применил в его работе «Сказания современников о Дмитрии Самозванце. Часть IV. Дневник Марины Мнишек и польских послов» в 1834 году. Однако в предисловии он указывает, что рукопись написана неизвестным поляком, бывшим в свите Марины. Рукопись была получена Устряловым от неназванного «любителя отечественной истории» и была взята «из манускриптов учёного Албетранди». О Марине Мнишек в «Дневнике» говорится в третьем лице, например: «Дочь воеводы привезли в Краков».

Марианна родилась в 1588 году в родовом замке своего отца, сандомирского воеводы Ежи Мнишека. Ее ожидала обычная жизнь польской панны с богатством и развлечениями, пирами, охотой и семейными хлопотами. Но в 1604 году в имении Мнишека неожиданно объявился незнакомец, утверждавший, что он чудом спасшийся сын русского царя Иоанна — царевич Дмитрий. «Царевич» влюбился в Марину и попросил ее себе в жены. Девушка была не в восторге такого не очень привлекательного собой жениха, но на нее оказал влияние отец и католическая церковь. Клирики надеялись, что с помощью Марины они смогут наконец-то провести католичество в Русское царство. Отец тоже выдвинул Лжедмитрию ряд условий: его дочь становилась русской царицей, получала в вотчину города Новгород и Псков, сохраняла католичество и в случае неудачи затеи Лжедмитрия могла выйти замуж за другого. Только так воевода согласился поддержать самозванца.

Лжедмитрий I и Марина Мнишек Гравюра Г. Ф. Галактионова начало XIX века

В 1605 году молодых заочно обручили, Лжедмитрия тогда представлял дьяк Власьев. А вот после того, когда Лжедмитрий занял Москву, Марина с пышностью и в сопровождении большой свиты приехала к своему жениху. Вместе с ней приехали и около двух тысяч поляков. Празднества начались задолго до свадьбы, Лжедмитрий осыпал невесту подарками — только одна шкатулка стоила 500 тысяч золотых рублей. «Царевич» подарил ей карету, украшенную серебром, для нее и ее свиты под Москвой разбили два шатра, балы и обеды сменялись один другим. И вот 8 мая 1606 года состоялось венчание и коронация Марины, которая стала единственной женщиной, коронованной в России до Екатерины I. Говорят, Мнишек впервые привезла в Россию вилку и ела ей на свадебном пиру, чем вызвала недовольство бояр, поскольку на Руси ели ложками. Со дня свадьбы Марина начала радостную жизнь царицы, но продлилась она чуть больше недели. Уже 17 мая вспыхнул мятеж, в результате которого ее мужа убили, над его телом многократно глумились и по преданию сожгли и выстрелили прахом в сторону Польши. Марине удалось чудом избежать гибели, потому что бунтовщики ее не узнали.

Венчание Лжедмитрия и Марины Мнишек в Москве 8 мая 1606 года

Василий Шуйский поселил всех Мнишеков в Ярославле, где они прожили до 1608 года. Согласно перемирию между Польшей и Россией, Марина переставала быть русской царицей и ее обязались доставить домой. Однако по пути ее перехватили бунтовщики и доставили в Тушинский лагерь. Там ее представили Лжедмитрию II, утверждавшему, что был теперь уже дважды чудом уцелевшим царевичем Дмитрием. Марина, хоть и испытывала отвращение к Тушинскому вору, вынуждена была признать в нем своего мужа и даже тайно обвенчаться. Жилось ей в лагере и так несладко, а с бегством Лжедмитрия II из Тушина стало еще хуже. Она опасалась быть убитой, поэтому, переодевшись гусаром и в сопровождении донских казаков, Марина бежала в Дмитров, а затем в Калугу к Тушинскому вору. Позднее они вместе перебираются в Коломну. Там под защитой атамана донских казаков Заруцкого, который остался при Мнишек и после смерти Тушинского вора в 1610 году, она прожила до 1611 года и родила сына Ивана, которого именовали «воренком».

Марина Мнишек с отцом под стражей

Марина пытается объявить своего сына наследником престола, но безуспешно. После того как к Москве подступило земское ополчение, Мнишек бежит сначала в Рязань, затем в Астрахань, и потом вверх по Яику. Но у Медвежьего острова ее нагнали стрельцы и, заковав, отправили вместе с сыном в Москву (1614). А между тем трехлетний «воренок» представлял реальную угрозу для избранного народом Миши Романова, он был сыном царицы, рожденным в законном браке. От мальчика решено было избавиться, да так, чтобы ни у кого даже помыслов не возникло об очередном чудесно спасенном «царевиче Иоанне». Из рук матери забрали спящего ребенка и прилюдно повесили. Говорят, обезумевшая от горя Мнишек прокляла весь род Романовых и заявила, что ни один мужчина в их роду не умрет своей смертью.

Мнишек с сыном Иваном «Воренком»

Что же касается самой царицы, то данные о ее судьбе разнятся. По сообщениям русских послов польскому правительству, что «Ивашка за свои злые дела и Маринкин сын казнен, а Маринка на Москве от болезни и с тоски по своей воле умерла». Другие источники утверждают, что ее повесили или утопили. Даже существует версия, что ее заточили в Круглой башне Коломенского Кремля, где Мнишек и умерла. Так бесславно закончилась жизнь первой коронованной русской царицы.