Договор олега с греками. Заключён русско-византийский договор — один из первых дипломатических актов Древней Руси Договор 907 и 911

Русская История

Русско-византийский договор 911 г.

Его общеполитическая часть повторяла положения договоров 860 г. и 907 г. В отличие от предыдущих договоров, где его содержание доводилось до сведения как "императорское пожалование" русскому князю, теперь это был равноправный договор по всей форме между двумя равными участниками переговорного процесса. Первая статья говорила о способах рассмотрения различных злодеяний и мерах наказания за них. Вторая - об ответственности за убийство. Третья - об ответственности за умышленные побои. Четвертая - об ответственности за воровство и о соответствующих за это наказаниях. Пятая - об ответственности за грабежи. Шестая - о порядке помощи купцам обеих стран во время их плавания с товарами. Седьмая - о порядке выкупа пленных. Восьмая - о союзной помощи грекам со стороны Руси и о порядке службы русов в императорской армии. Девятая - о практике выкупа любых других пленников. Десятая - о порядке возвращения бежавшей или похищенной челяди. Одиннадцатая - о практике Наследования имущества умерших в Византии русов. Двенадцатая - о порядке русской торговли в Византии. Тринадцатая - об ответственности за взятый долг и о наказании за неуплату долга.

В Повести временных лет об этом договоре сказано:

В год 6420 (912). Послал Олег мужей своих заключить мир и установить договор между греками и русскими, говоря так: "Список с договора, заключенного при тех же царях Льве и Александре. Мы от рода русского - Карлы, Инегелд, Фарлаф, Веремуд, Рулав, Гуды, Руалд, Карн, Фрелав, Руар, Актеву, Труан, Лидул, Фост, Стемид - посланные от Олега, великого князя русского, и от всех, кто под рукою его, - светлых и великих князей, и его великих бояр, к вам, Льву, Александру и Константину, великим в Боге самодержцам, царям греческим, для укрепления и для удостоверения многолетней дружбы, бывшей между христианами и русскими, по желанию наших великих князей и по повелению, от всех находящихся под рукою его русских. Наша светлость, превыше всего желая в Боге укрепить и удостоверить дружбу, существовавшую постоянно между христианами и русскими, рассудили по справедливости, не только на словах, но и на письме, и клятвою твердою, клянясь оружием своим, утвердить такую дружбу и удостоверить ее по вере и по закону нашему.

Таковы суть главы договора, относительно которых мы себя обязали по Божьей вере и дружбе. Первыми словами нашего договора помиримся с вами, греки, и станем любить друг друга от всей души и по всей доброй воле, и не дадим произойти, поскольку это в нашей власти, никакому обману или преступлению от сущих под рукою наших светлых князей; но постараемся, насколько в силах наших, сохранить с вами, греки, в будущие годы и навсегда непревратную и неизменную дружбу, изъявлением и преданием письму с закреплением, клятвой удостоверяемую. Так же и вы, греки, соблюдайте такую же непоколебимую и неизменную дружбу к князьям нашим светлым русским и ко всем, кто находится под рукою нашего светлого князя всегда и во все годы.

А о главах, касающихся возможных злодеяний, договоримся так: те злодеяния, которые будут явно удостоверены, пусть считаются бесспорно совершившимися; а каким не станут верить, пусть клянется та сторона, которая домогается, чтобы злодеянию этому не верили; и когда поклянется сторона та, пусть будет такое наказание, каким окажется преступление.

Об этом: если кто убьет, - русский христианина или христианин русского, - да умрет на месте убийства. Если же убийца убежит, а окажется имущим, то ту часть его имущества, которую полагается по закону, пусть возьмет родственник убитого, но и жена убийцы пусть сохранит то, что полагается ей по закону. Если же окажется неимущим бежавший убийца, то пусть останется под судом, пока не разыщется, а тогда да умрет.

Если ударит кто мечом или будет бить каким-либо другим орудием, то за тот удар или битье пусть даст 5 литр серебра по закону русскому; если же совершивший этот проступок неимущий, то пусть даст сколько может, так, что пусть снимет с себя и те самые одежды, в которых ходит, а об оставшейся неуплаченной сумме пусть клянется по своей вере, что никто не может помочь ему, и пусть не взыскивается с него этот остаток.
Об этом: если украдет что русский у христианина или, напротив, христианин у русского, и пойман будет вор пострадавшим в то самое время, когда совершает кражу, либо если приготовится вор красть и будет убит, то не взыщется смерть его ни от христиан, ни от русских; но пусть пострадавший возьмет то свое, что потерял. Если же добровольно отдастся вор, то пусть будет взят тем, у кого он украл, и пусть будет связан, и отдаст то, что украл, в тройном размере.

Об этом: если кто из христиан или из русских посредством побоев покусится (на грабеж) и явно силою возьмет что-либо, принадлежащее другому, то пусть вернет в тройном размере.

Если выкинута будет ладья сильным ветром на чужую землю и будет там кто-нибудь из нас, русских, и поможет сохранить ладью с грузом ее и отправить вновь в Греческую землю, то проводим ее через всякое опасное место, пока не придет в место безопасное; если же ладья эта бурей или на мель сев задержана и не может возвратиться в свои места, то поможем гребцам той ладьи мы, русские, и проводим их с товарами их поздорову. Если же случится около Греческой земли такая же беда с русской ладьей, то проводим ее в Русскую землю и пусть продают товары той ладьи, так что если можно что продать из той ладьи, то пусть вынесем (на греческий берег) мы, русские. И когда приходим (мы, русские) в Греческую землю для торговли или посольством к вашему царю, то (мы, греки) пропустим с честью проданные товары их ладьи. Если же случится кому-либо из нас, русских, прибывших с ладьею, быть убиту или что-нибудь будет взято из ладьи, то пусть будут виновники присуждены к вышесказанному наказанию.

Об этих: если пленник той или иной стороны насильно удерживается русскими или греками, будучи продан в их страну, и если, действительно, окажется русский или грек, то пусть выкупят и возвратят выкупленное лицо в его страну и возьмут цену его купившие, или пусть будет предложена за него цена, полагающаяся за челядина. Также, если и на войне взят будет он теми греками, - все равно пусть возвратится он в свою страну и отдана будет за него обычная цена его, как уже сказано выше.

Если же будет набор в войско и эти (русские) захотят почтить вашего царя, и сколько бы ни пришло их в какое время, и захотят остаться у вашего царя по своей воле, то пусть так будет.

Еще о русских, о пленниках. Явившиеся из какой-либо страны (пленные христиане) на Русь и продаваемые (русскими) назад в Грецию или пленные христиане, приведенные на Русь из какой-либо страны, - все эти должны продаваться по 20 златников и возвращаться в Греческую землю.

Об этом: если украден будет челядин русский, либо убежит, либо насильно будет продан и жаловаться станут русские, пусть докажут это о своем челядине и возьмут его на Русь, но и купцы, если потеряют челядина и обжалуют, пусть требуют судом и, когда найдут, - возьмут его. Если же кто-либо не позволит произвести дознание, - тем самым не будет признан правым.

И о русских, служащих в Греческой земле у греческого царя. Если кто умрет, не распорядившись своим имуществом, а своих (в Греции) у него не будет, то пусть возвратится имущество его на Русь ближайшим младшим родственникам. Если же сделает завещание, то возьмет завещанное ему тот, кому написал наследовать его имущество, и да наследует его.

О русских торгующих.
О различных людях, ходящих в Греческую землю и остающихся в долгу. Если злодей не возвратится на Русь, то пусть жалуются русские греческому царству, и будет он схвачен и возвращен насильно на Русь. То же самое пусть сделают и русские грекам, если случится такое же.

В знак крепости и неизменности, которая должна быть между вами, христианами, и русскими, мирный договор этот сотворили мы Ивановым написанием на двух хартиях - Царя вашего и своею рукою, - скрепили его клятвою предлежащим честным крестом и святою единосущною Троицею единого истинного Бога вашего и дали нашим послам. Мы же клялись царю вашему, поставленному от Бога, как божественное создание, по вере и по обычаю нашим, не нарушать нам и никому из страны нашей ни одной из установленных глав мирного договора и дружбы. И это написание дали царям вашим на утверждение, чтобы договор этот стал основой утверждения и удостоверения существующего между нами мира. Месяца сентября 2, индикта 15, в год от сотворения мира 6420".

Царь же Леон почтил русских послов дарами - золотом, и шелками, и драгоценными тканями - и приставил к ним своих мужей показать им церковную красоту, золотые палаты и хранящиеся в них богатства: множество золота, паволоки, драгоценные камни и страсти Господни - венец, гвозди, багряницу и мощи святых, уча их вере своей и показывая им истинную веру. И так отпустил их в свою землю с великою честью. Послы же, посланные Олегом, вернулись к нему и поведали ему все речи обоих царей, как заключили мир и договор положили между Греческою землею и Русскою и установили не преступать клятвы - ни грекам, ни руси.

В год 6420 [от Сотворения мира]

Послал Олег мужей своих заключить мир и установить договор между греками и русскими, говоря так: «Список с договора, заключенного при тех же царях Льве и Александре. Мы от рода русского — Карлы, Инегелд, Фарлаф, Веремуд, Рулав, Гуды, Руалд, Карн, Фрелав, Руар, Актеву, Труан, Лидул, Фост, Стемид — посланные от Олега, великого князя русского, и от всех, кто под рукою его, — светлых и великих князей, и его великих бояр, к вам, Льву, Александру и Константину, великим в Боге самодержцам, царям греческим, для укрепления и для удостоверения многолетней дружбы, бывшей между христианами и русскими, по желанию наших великих князей и по повелению, от всех находящихся под рукою его русских. Наша светлость, превыше всего желая в Боге укрепить и удостоверить дружбу, существовавшую постоянно между христианами и русскими, рассудили по справедливости, не только на словах, но и на письме, и клятвою твердою, клянясь оружием своим, утвердить такую дружбу и удостоверить ее по вере и по закону нашему.

Таковы суть главы договора, относительно которых мы себя обязали по Божьей вере и дружбе. Первыми словами нашего договора помиримся с вами, греки, и станем любить друг друга от всей души и по всей доброй воле, и не дадим произойти, поскольку это в нашей власти, никакому обману или преступлению от сущих под рукою наших светлых князей; но постараемся, насколько в силах наших, сохранить с вами, греки, в будущие годы и навсегда непревратную и неизменную дружбу, изъявлением и преданием письму с закреплением, клятвой удостоверяемую. Так же и вы, греки, соблюдайте такую же непоколебимую и неизменную дружбу к князьям нашим светлым русским и ко всем, кто находится под рукою нашего светлого князя всегда и во все годы.

А о главах, касающихся возможных злодеяний, договоримся так: те злодеяния, которые будут явно удостоверены, пусть считаются бесспорно совершившимися; а каким не станут верить, пусть клянется та сторона, которая домогается, чтобы злодеянию этому не верили; и когда поклянется сторона та, пусть будет такое наказание, каким окажется преступление.

Об этом: если кто убьет, — русский христианина или христианин русского, — да умрет на месте убийства. Если же убийца убежит, а окажется имущим, то ту часть его имущества, которую полагается по закону, пусть возьмет родственник убитого, но и жена убийцы пусть сохранит то, что полагается ей по закону. Если же окажется неимущим бежавший убийца, то пусть останется под судом, пока не разыщется, а тогда да умрет.

Если ударит кто мечом или будет бить каким-либо другим орудием, то за тот удар или битье пусть даст 5 литр серебра по закону русскому; если же совершивший этот проступок неимущий, то пусть даст сколько может, так, что пусть снимет с себя и те самые одежды, в которых ходит, а об оставшейся неуплаченной сумме пусть клянется по своей вере, что никто не может помочь ему, и пусть не взыскивается с него этот остаток.

Об этом: если украдет что русский у христианина или, напротив, христианин у русского, и пойман будет вор пострадавшим в то самое время, когда совершает кражу, либо если приготовится вор красть и будет убит, то не взыщется смерть его ни от христиан, ни от русских; но пусть пострадавший возьмет то свое, что потерял. Если же добровольно отдастся вор, то пусть будет взят тем, у кого он украл, и пусть будет связан, и отдаст то, что украл, в тройном размере.

Об этом: если кто из христиан или из русских посредством побоев покусится [на грабеж] и явно силою возьмет что-либо, принадлежащее другому, то пусть вернет в тройном размере.

Если выкинута будет ладья сильным ветром на чужую землю и будет там кто-нибудь из нас, русских, и поможет сохранить ладью с грузом ее и отправить вновь в Греческую землю, то проводим ее через всякое опасное место, пока не придет в место безопасное; если же ладья эта бурей или на мель сев задержана и не может возвратиться в свои места, то поможем гребцам той ладьи мы, русские, и проводим их с товарами их поздорову. Если же случится около Греческой земли такая же беда с русской ладьей, то проводим ее в Русскую землю и пусть продают товары той ладьи, так что если можно что продать из той ладьи, то пусть вынесем [на греческий берег] мы, русские. И когда приходим [мы, русские] в Греческую землю для торговли или посольством к вашему царю, то [мы, греки] пропустим с честью проданные товары их ладьи. Если же случится кому-либо из нас, русских, прибывших с ладьею, быть убиту или что-нибудь будет взято из ладьи, то пусть будут виновники присуждены к вышесказанному наказанию.

Об этих: если пленник той или иной стороны насильно удерживается русскими или греками, будучи продан в их страну, и если, действительно, окажется русский или грек, то пусть выкупят и возвратят выкупленное лицо в его страну и возьмут цену его купившие, или пусть будет предложена за него цена, полагающаяся за челядина. Также, если и на войне взят будет он теми греками, — все равно пусть возвратится он в свою страну и отдана будет за него обычная цена его, как уже сказано выше.

Если же будет набор в войско и эти [русские] захотят почтить вашего царя, и сколько бы ни пришло их в какое время, и захотят остаться у вашего царя по своей воле, то пусть так будет.

Еще о русских, о пленниках. Явившиеся из какой-либо страны [пленные христиане] на Русь и продаваемые [русскими] назад в Грецию или пленные христиане, приведенные на Русь из какой-либо страны, — все эти должны продаваться по 20 златников и возвращаться в Греческую землю.

Об этом: если украден будет челядин русский, либо убежит, либо насильно будет продан и жаловаться станут русские, пусть докажут это о своем челядине и возьмут его на Русь, но и купцы, если потеряют челядина и обжалуют, пусть требуют судом и, когда найдут, — возьмут его. Если же кто-либо не позволит произвести дознание, — тем самым не будет признан правым.

И о русских, служащих в Греческой земле у греческого царя. Если кто умрет, не распорядившись своим имуществом, а своих [в Греции] у него не будет, то пусть возвратится имущество его на Русь ближайшим младшим родственникам. Если же сделает завещание, то возьмет завещанное ему тот, кому написал наследовать его имущество, и да наследует его.

О русских торгующих.

О различных людях, ходящих в Греческую землю и остающихся в долгу. Если злодей не возвратится на Русь, то пусть жалуются русские греческому царству, и будет он схвачен и возвращен насильно на Русь. То же самое пусть сделают и русские грекам, если случится такое же.

В знак крепости и неизменности, которая должна быть между вами, христианами, и русскими, мирный договор этот сотворили мы Ивановым написанием на двух хартиях — Царя вашего и своею рукою, — скрепили его клятвою предлежащим честным крестом и святою единосущною Троицею единого истинного Бога вашего и дали нашим послам. Мы же клялись царю вашему, поставленному от Бога, как божественное создание, по вере и по обычаю нашим, не нарушать нам и никому из страны нашей ни одной из установленных глав мирного договора и дружбы. И это написание дали царям вашим на утверждение, чтобы договор этот стал основой утверждения и удостоверения существующего между нами мира. Месяца сентября 2, индикта 15, в год от сотворения мира 6420».

Царь же Леон почтил русских послов дарами — золотом, и шелками, и драгоценными тканями — и приставил к ним своих мужей показать им церковную красоту, золотые палаты и хранящиеся в них богатства: множество золота, паволоки, драгоценные камни и страсти Господни — венец, гвозди, багряницу и мощи святых, уча их вере своей и показывая им истинную веру. И так отпустил их в свою землю с великою честью. Послы же, посланные Олегом, вернулись к нему и поведали ему все речи обоих царей, как заключили мир и договор положили между Греческою землею и Русскою и установили не преступать клятвы — ни грекам, ни руси.

Перевод Д. С. Лихачева . Библиотека Российской академии наук

Который регулировал русско-византийские отношения. Он был заключён 2 сентября 911 года и имел два варианта - один на греческом (не сохранился) и один на старославянском языках. Сохранился в позднейших списках древнерусских летописей, в частности, в «Повести временных лет ». Древнейший письменный источник русского права ; содержит нормы Закона Русского .

Общие данные о договоре и его значение

В 911 году (неверно был проставлен год договора 6420, поэтому не 912, а 911 год ), согласно летописным данным, князь Олег послал своих людей к грекам для заключения с ними мира и установления договора между Русью и Византией. Договор был заключён 2 сентября 911 года между двумя сторонами:

Договор устанавливал дружественные отношения Византии и Киевской Руси, определял порядок выкупа пленных, наказания за уголовные преступления, совершённые греческими и русскими купцами в Византии, правила ведения судебного процесса и наследования, создавал благоприятные условия торговли для русских и греков, изменял береговое право. Отныне вместо захвата выброшенного на берег судна и его имущества, владельцы берега обязывались оказывать помощь в их спасении.

Также по условиям договора русские купцы получили право жить в Константинополе по полгода, империя обязывалась содержать их в течение этого времени за счёт казны. Им было предоставлено право беспошлинной торговли в Византии. И ещё допускалась возможность найма русских на военную службу в Византии.

Дубовская О Ф О договоре князя Олега

О.Ф.Дубовская Любовь по-русски СПб., Русина, 2007.

Народная память неизбывна, она вечна. Память о своих великих соотечественниках, таких как Ю. Гагарин, С. Королев, Г Жуков, М. Ломоносов, Дмитрий Донской и несть числа другим героям, русичи из поколения в поколение бережно хранят в своих сердцах.
Но кроме людей, существуют также и документы, которые являются вечными маяками для своего народа. В них каждое слово, каждая мысль держится на традиции, связующей день
сегодняшний и день тысячелетней давности. Такие документы, как правило, впитывают и отражают сам дух народа, его волю и мировоззренческие принципы. Речь здесь пойдет о договоре великого князя Олега 911 г. с Византией.
Любопытна судьба самого договора: неоднозначный интерес к нему то возникал, то на долгие столетия исчезал из памяти русичей.
Впервые договор вел. кн. Олега 911 года отмечается летописцем Нестором в его «Повести временных лет», завершенной им в 1093 году. Нестор указывает, что письменному договору 911 года предшествовал устный договор 907 года. Вот при каких обстоятельствах вел. кн. Олегом был заключен устный договор 907 года.
Вел. кн. Олег, собрав профессиональную часть войска - дружину, представленную множеством славянских родов - « пошел на греков». Его войско состояло из двух родов: конницы и морского флота. Сам вел. кн. Олег возглавлял морскую флотилию числом в 2 тысячи единиц по 50 дружинников на каждом судне. К Царьграду славянское войско двигалось, как обычно в дальних походах, с двух сторон: по суше шла боевая конница, а по морю - военный флот. При их приближении к Царьграду, греки заперли цепью вход в морскую гавань, а городские ворота закрыли.
И тогда Олег демонстрирует грекам то, что в истории мировых сражений больше никогда никем не будет повторено. Читаем у Нестора:« И повелел Олег своим воинам сделать колеса и поставить на колеса корабли. И когда поднялся попутный ветер, подняли они в поле паруса и двинулись к городу».
Итак, на траверсе Черного моря, по земле «плывут» вооруженные корабли, а справа двигается на город конное войско, числом в 100 тысяч. (В дальние походы славяне собирали войско не менее 200 тысяч). Перепуганные увиденным зрелищем, греки запросили мира: «не губи города, согласимся на дань, какую захочешь...» Цесари же Леон и Александр заключили мир с Олегом, обязались уплачивать дань и присягали друг другу: сами целовали крест, а Олега с мужами его водили присягать по закону русскому, и клялись те своим оружием и Перуном, своим богом, и Волосом (Велесом. - ред.) богом скота, и утвердили мир».
А спустя четыре года, в 911 году греки запросили письменного свидетельства об установлении мира между Византией и Русью. Вел. кн. Олег дает свое согласие на письменное подтверждение мира между греками и русичами.
Прошло 810 лет со дня подписания договора вел. кн. Олега в 911 г. и только в 1721 г. Василий Никитич Татищев впервые делает перевод с древнеславянского языка на современный тому времени, русский.
Затем спустя 132 года внимание к нему проявил Н. Лавровский в 1853 году и ряд других авторов XIX века.
И, наконец, спустя почти 100 лет, в 1956 году договором занимается М. Левченко. После этого опять спад внимания к договору вел. кн. Олега 911 года.
Заканчивается 2007 год. И снова у нашего общества возникает интерес к документу, который своим содержанием когда-то потряс мир. Отметим узловые моменты русской истории, когда у нас возникала необходимость обратиться взглядом в глубину веков и искать опоры в мировоззренческих принципах наших предков.
1721 год - реформы Петра 1,1853 год - накануне реформа Александра II об отмене крепостного права, 1956 год - знаменитый 20-й съезд КПСС и разоблачение культа личности, 2007 год отмечает 16-летие непрекращающихся политических, социальных, экономических потрясений в России.
Чего ожидает русский человек в эти изматывающие сознание и душу реформенные моменты своей истории?
Одного единственного: того способа управления государством, которое делает его монолитным образованием, а человека в нем живущего, не только свободным, но и сопричастным к управлению,
каким это и было зафиксировано в договоре вел. кн. Олега 911г. Конечно же, речь идет о Вече (общинном собрании) семьи, племени, рода, всего славянского народа о принятии общего решения, Принятое народом решение являлось обязательным к исполнению правителями (князьями). Правителей (князей), опять-таки, назначал народ. То есть, государством управлял народ, а не отдельные личности или кланы.
Мы, потомки наших великих предков, помним и знаем о великой и непреодолимой силе общинного решения.
Договор был подписан 2 сентября 6419 г. от сотворения мира (911 г. н.э.). То есть, в 2011 году исполняется 1100 лет с момента закрепления русскими своих законов в договоре с другим государством, а именно с Византией.
Великий князь Олег и раньше заключал договоры с греками, но только словесные.
И условия договора всегда соблюдал. Но Византийские императоры просили подтвердить эти договоры письменным актом, скрепленным присягой, подписями и печатями. На просьбу Византии вел. кн. Олег отвечает согласием, и слово свое держит.
Как нам известно, договор вел. кн. Олега 911 года является не только подлинным, но и составленным в период его заключения. Договор написан древнеславянским языком глаголической письменностью. Это единственный исторический документ, который своим существованием удостоверяет запечатленные в нем национальные устои русского народа, а также наличие мощного русского государства.
Договор 2 сентября 911 года заключен в правление трех императоров - Льва, Александра и Константина. Совместное правление трех императоров продолжалось короткий срок - с 9 июня 911 года до 11 мая 912 года (день смерти Льва 6-го). И именно к этому короткому периоду относится договор, подписанный 2 сентября 911 года.
Договор писан на пергаменте, киноварью.
* * *
Интерес к договору вел. кн. Олега у автора возник не случайно. В процессе разысканий о древнейших летописных памятниках, содержащих сведения о наличии у славян своей письменности еще до христианизации, пришлось заострить внимание на тексте договора вел. кн. Олега 911 года и его истории возникновения.
Как впоследствии обнаружилось, оригинал договора был составлен не «кириллицей», а писан ГЛАГОЛИЧЕСКИМ письмом. Об этом факте свидетельствуют переводы текста договора, выполненные нашим великим русским историком Василием Никитичем Татищевым. В переводах В. Н. Татищева договоров Олега 911 г. а также Игоря 944 - 945 гг. встречается глаголитское начертание некоторых букв: так вместо велесовских (кириллических) (О. Дубовская. «Звезды не гаснут, Песнь о русском языке» // Тысяча лет жизни под псевдонимом. СПб., 2007). «В», «О» и др. историк пишет глаголитскую графику этих букв. Это свидетельствует о том, что В. Н. Татищев работал с оригиналами договоров, писанных глаголитою.
Нам хорошо известна процедура подписания межгосударственных соглашений и обмена текстами. У каждой из договаривающихся сторон остается текст на чужом языке и плюс копия на своем, родном языке. То есть, в момент обмена хартиями на руках послов Руси оказались тексты договора, писанные как греческим, так и глаголитским письмом. Точно такие же экземпляры имели на своих руках и послы Византии.
Читаем об этом факте в договоре вел. кн. Олега 911 г.: «На утверждение вечное и незыблимое между вами, хрестьянами и Русью, этот сотворенный мир изложен Ивановым написанием на двух хартиях, царя вашего и своею рукою скрепить, предлежащим честным крестом и святою единосущною Троицею единого истинного бога вашего и дать нашим послам на утверждение.
Мы же клянемся царю вашему именем князя нашего Пресветлого, который есть сущность от бога, как божественное совершенство, по закону и по началу языка нашего, не преступити нам, ни иному от страны нашей от установленных глав мира и любви. И таковое написание на двух хартиях дать нашему царству на утверждение и извещение установленного мира».
В таком случае, Нестор, родившийся в 1056 году и который закончил писать нам нашу историю в 1093 году в возрасте 37 лет, имел на руках текст договора в двух вариантах, как на греческом, так и на глаголитском письме. Тогда как можно расценивать «историческое» сообщение 37-летнего монаха о том» что на Руси не было письменности и народ был безграмотным?!
Собственно говоря, случай искажения Нестором истории не в пользу руссов, требует к себе особого внимания и серьезного исследования.

Автору показался необычайно интересным другой момент, касающийся терминологии договора.
Впервые в жизни, и, думаю, не только в моей, но и у миллионов современников, повергает в недоумение факт использования в юридическом документе международного уровня слова «любовь». Этим словом текст договора, что называется, пропитан насквозь.
Для нас привычно, что в слово «любовь» вкладывается, как правило, смысл взаимоотношений на личностном плане, но никак не на межгосударственном. Вот это явное несоответствие между официальностью содержания договора и его стилевым решением, заставляет более внимательно вчитываться и осмысливать самые пункты договора. При этом углублении в текст документа вдруг начинаешь понимать, что он по своей сути является отражением тех мистико-реалистических законов, которые сложились и были установлены задолго до договорного 911 года. При этом ясно указывается, что законы, точнее будет сказать, заповеди, по которым жили наши предки от мала до велика, определены коло (кругом) славянских богов, в частности Перуном и Велесом.
Впервые в мировой дипломатической практике договор между двумя государствами скрепляется любовью.
Договор занимает важное место в историческом процессе России. Последующие русские договоры своими корнями уходили в договор 911 года: они продолжали питаться заповедями, закрепленными письменно в 911г. Так договор вел. кн. Игоря 944 - 945 гг.; договор вел. кн. Святослава 972 года сохраняет все основные пункты договора 911 г.; Правда и Устав Ярослава 1019 г.; мирная грамота Новгородцев с Немцами при Александре Ярославиче и сыне его Дмитрии 1262 г.; договор Герденя, кн. Полоцкого и Витебского с Ригою 1264 г.; грамота кн. Новгородского Андрея Александровича к мужам Датского короля в Ревеле 1294 г. и другие.
Необходимо отметить, что договор вел. кн. Олега привлекал к себе внимание многих исследователей. Как уже было сказано выше, первое известное нам изыскание провел русский историк Татищев В. Н. в1721 г. («История Российская». Т 1-4. Моск. универ. 1768 - 1848).
Кроме того, отметим так же следующие труды по данной теме: А. М. Фальковский. «Система преступлений и наказаний по договорам Олега, Игоря и Правды Ярославовой» (СПб., Юридический Вестник. 1875 г. № 1-3); П. Сергеевич. «Договоры Русских с Греками» (Журн. Мин. Нар. Просвет. 1882 г. Январь); Н.Лавровский. «О Византийском элементе в языке договоров русских с греками» (СПб.: тип. Имп. Акад. Наук, 1853 г.); М. Владимирский-Буданов. «Хрестоматия по истории Русского права» (Вып. 1. Киев, 1885 г.); Д. Лихачев. «Повесть временных лет» (М. - Л.: Изд. Акад. Наук СССР, 1950 г.); М. Левченко. «Очерки по истории русско-византийских отношений» (М.: Изд. Акад. Наук СССР, 1956 г.) и другие.
Принимая в целом позиции и точки зрений предшествующих авторов на толкование Олегова договора, мы все же думаем, что был упущен один принципиальный момент, а именно: что все пункты договора отражают только и только ведическую (языческую) культуру древних славян. Каждое слово буквально «замешано» на ведическом мировоззрении наших предков. К сожалению, перечисленные выше исследователи, за исключением В. Н. Татищева, обошли этот вопрос стороной. Древнеславянская культура, ее истоки и влияние на окружающий мир оказались вне поля зрения толкователей Олегова договора 911 г.
Нам представляется более перспективной другая, ведическая точка зрения на текст договора, так как он начинается мыслью о границе, о проведении незримого водораздела между христианским миром и Ведической Русью, которая клялась своими славянскими богами Перуном и Велесом. Таким образом, в данной работе исследуются вопросы, связанные с рассмотрением древне-славянской культуры сквозь призму текста договора вел. кн. Олега 911 года.
Материалом для анализа послужили как сам текст договора, так и труды следующих авторов: А. Фаминцын. «Божества древних славян» (СПб. Вып 1.1884 г.), А. Афанасьев. «Поэтические воззрения славян на природу» (М., 1865 г.), А. Асов. «Велесова книга» (М, 1992 г.), О. Бодянский. «О времени происхождения славянских письмен» (М: Универ. Тип., 1855 г.), И. Срезневский. "Древние письмена славянские (Ж. М. Н. Пр., 1848. № 7) и другие авторы.
В работе использован метод сопоставления законов древних славян с пунктами договора вел. кн. Олега 911 года.
Целью данной работы является выявление законов, общих для всего славянского этноса, отражением которых явился договор вел. кн. Олега 911г.
Итак, договор вел. кн. Олега 911 года является концентрированным выражением ведических законам, по которым жили все славянские роды.

ТЕКСТ ДОГОВОРА ВЕЛ. КН. ОЛЕГА 6419 Г. ОТ СОТВОРЕНИЯ МИРА (911 Г. Н.Э.)
С ГРЕКАМИ НА ДРЕВНЕСЛАВЯНСКОМ ЯЗЫКЕ

Из глубины веков к нам. живущим в 3-м тысячелетии доносится призыв жить по Любви. Слушаем голос наших предков:
«Равно другаго свещания, бывшаго при тех же царех Лва и Александра. Мы от рода рускаго,
Карлы. Инегелд, Фарлоф, Веремуд, Рулав, Гуды, Руалд, Карн, Фрелав, Руар, Актеву, Труан, Лидул, Фост, Стемид, иже послани от Олга, великого князя рускаго, и от всех, иже суть под рукою его, светлых и великих князь, и его великих бояр, к вам, Лвови и Александру и Костянтину, великим о бозе самодержьцем, царем греческым, на удержание и на извещение от многих лет межи хрестианы и Русью бывьшюю любовь, похотеньем наших великих князь и по повелению от всех иже суть под рукою его сущих Руси. Наша светлость боле иных хотящи еже о бозе удержати и известити такую любовь, бывшую межи хрестьяны и Русью многажды, право судихом, не точью просто словесем, и писанием и клятвою твердою, кленшеся оружьем своим, такую любовь утвердити и известити по вере и по закону нашему.
Суть, яко понеже мы ся имали о божьи вере и о любви, главы таковыа: по первому убо слову да умиримся с вами, греки, да любим друг друга от всеа душа и изволениа, и не вдадим, елико наше изволение, быти от сущих под рукою наших князь светлых никакому же соблазну или вине; но подщимся, елико по силе, на сохранение прочих и всегда лет с вами, грекы, исповеданием и написанием со клятвою извещаемую любовь непревратну и непостыжну. Тако же и вы, грекы, да храните тако же любовь ко князем нашим светлым рускым и ко всем, иже суть под рукою светлаго князя нашего, несоблазну и непреложну всегда и во вся лета.
А о главах, аже ся ключит проказа, урядим ся сице: да елико яве будеть показании явлеными, да имеють верное о тацех явлении; а ему же начнуть не яти веры, да кленется часть та, иже ищеть неятью веры, да егда кленеться по вере своей, и будеть казнь, яко же явиться согрешенье.
О сем. аще кто убьеть или хрестьанина русин, или хрестьянин русина, да умрет, иде же аще сотворить убийства Аще ли убежит сотворивый убийство, да аще есть домовит, да часть его, сиречь иже его будеть во закону, да возметь ближний убьенаго, а и жена убившаго да имееть толицем же пребудеть по закону. Аще ли есть неимовит сотворивый убой и убежав, да держить ся тяжи, дондеже обрящеться, и да умреть.
Аще ли ударить мечем, или бьеть кацем любо сосудом, за то ударение или бьенье да власть литр 5 сребра по закону рускому; аще ли не имовит тако сотворивый, да вдасть елико можеть, и да соиметь с себе и ты самыа порты, в них же ходить, да о проце да роте ходить своею верою, яко никако же иному помощи ему, да пребывает тяжа отоле не взыскаема.
О сем, аще украдеть что любо русин у хрестьанина, или паки хрестьанин у русина, и ять будеть в том часе тать, егда татьбу сотворить, от погубившаго что, любо аще приготовить ся тать творяй, и убьен будеть, да не взищетъся смерть его ни от хрестьан, ни от Руси; но паче убо да возметь свое, иже будеть погубил. Аще вдасть руце свои украдый, да ят будеть тем же, у него же будеть украдено, и связан будеть, и отдасть тое, еже сме створити, и сотворить трииче.
О сем, аще кто от хрестьян или от Руси мученьа образом искус творити, и насильем яве возметь чтo любо дружне, да воспятить троиче.
Аше вывержена будеть лодьа ветром великим на землю чюжю, и обращуть ся тамо иже от нас Руси, да аше кто иметь снабдети лодию с рухлом своим и отослати паки на землю хрестьанскую, да проводим ю сквозь всяко страшно место, дондеже приидетъ в бестрашное место; аще ли таковая лодьа ли от буря, или боронениа земнаго боронима, не можеть возвратитися в своа си места, спотружаемся гребцем тоа лодьа мы, Русь, допроводим с куплею их поздорову. Ти аще ключиться близ земля Грецкаа (аще ли ключиться) тако же проказа лодьи руской, да проводим ю в Рускую землю, да продають рухло тоя лодьи, и аще что может продати от лодьа, во-волочим мы, Русь. Да егда ходим в Грекы или с куплею, или в солбу ко цареви вашему; да пустим с честью проданное рухло лодьи их. Аще ли лучится кому от лодьи убиену быти от нас Руси, или что взято любо, да повинни будуть то створшии прежереченною епитемьею. О тех,аще полоняник обою страну держим есть или от Руси, или от грек, продан в ону страну. аще обрящеться ли русин ли греченин да искупять и возратять искупное лице в свою сторону, и возмуть цену его купящии, или мниться в куплю над нь челядиннаа цена. Тако же аще от рати ять будетъ от тех грек, тако же да возратится в свою страну, и отдана будет цена его, яко же речено есть, яко же есть купля.
Егда же требуеть на войну ити, и сии хотять почтити царя вашего, да аще в кое время елико их приидеть, и хотять остатися у царя вашего своею волею, да будуть.
О Руси о полонении множайши. От коеа любо страны пришедшим в Русь и продаемым в хрестъаны, и еще же и о хрестьанех о полоненых от коеа любо страны приходящим в Русь, се продаемы бывають по 20 золота, и да приидуть в Грекы.
О том, аще украден будеть челядин рускый, или ускочить, или по нужи продан будеть, и жаловати начнуть Русь, да покажеть ся таковое о челядине и да поимуть и в Русь; но и гостие аще погубиша челядин и жалують, да ищуть, обретаемое да поимуть е. Аще ли кто искушеньа сего не дасть створити местник. да погубить правду
И о работающих во Грекох Руси у хрестьаньскаго царя. Аще кто умреть, не урядив своего именья, ци своих не имать, да возратить имение к малым ближикам в Русь. Аще ли сотворить обряжение таковый. возметь уряженое его, кому будеть писал наследити именье его, да наследит е.
О взимающих куплю Руси.
О различных ходящих во Греки и удолжающих... Аще злодей не возратиться в Русь, да жалують Русь хрестьаньску царству; и ять будеть таковый, и возвращен будеть, не хотя, в Русь. Си же вся да створять Русь греком, идеже аще ключиться такова
Hа утверженье же и неподвижение быти меже вами, хрестьаны, и Русью, бывший мир сотворихом Ивановым написанием на двою харатью, царя вашего и своею рукою, предлежащим честным крестом и святою единосущною Троицею единого истинаго бога вашего, извести и дасть нашим послом. Мы же кляхомся ко царю вашему, иже от бога суща, яко божие здание, по закону и по покону языка нашего, не преступити нам, ни иному от страны нашея от уставленных глав мира и любви. И таковое написание дахом царства вашего на утвержение обоему пребывати таковому совещанию, на утвержение межи вами бывающего мира. Месяца сентебря 2, индикта 15, в лето созданиа мира 6420».

Заключение договора Олега с греками: "А Олга водивше на роту, и мужи ею по рускому закону
кляшася оружьемь своим, и Перуном, богом своим". Миниатюра Радзивиловской летописи, л. 16.

ТЕКСТ ДОГОВОРА ВЕЛ. КН. ОЛЕГА 911 Г. С ГРЕКАМИ НА СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ В АВТОРСКОМ ПЕРЕВОДЕ

«Равным образом с совещанием, заключенным при тех же царях Льве и Александре. Мы от рода русского, Карлы, Инегелд, Фарлаф, Веремуд, Рулав, Гуды, Руалд, Карн, Фрелав, Руар, Актеву, Труан, Лидул, Фост, Стемид, которые посланы от Олега, великого князя русского, и от всех, которые живут под его рукой, светлых и великих князей, и его великих бояр, к вам Льву, Александру и Константину, великим божьим самодержцам, царям греческим на закрепление и подтверждение бывшую много лет любовь между христианами и Русью, по желанию наших великих князей и по приказанию всех живущих под его рукою на Руси.
Наша светлость более других намеревается закрепить и подтвердить в боге такую любовь, бывшую неоднократно между христианами и Русью, правильно рассудили, не только просто словами, а и писанным текстом и клятвою непоколебимою, клясться своим оружием, такую любовь закрепить и подтвердить по вере и по закону нашему.
Поскольку мы собрались по божьей вере и по любви, суть глав таковые: по первому же слову умиротворимся с вами, греки, да любим друг друга от всей души и по доброй воле, и не дадим, поскольку это наше решение, быть никакому обману и провинности от живущих под рукою наших князей светлых; потщимся из всех сил сохранить и в дальнейшем навсегда с вами греки провозглашенную и написанную, подтвержденную клятвой любовь непревратную и непостыдную. Так же и вы, греки, да храните такую же любовь неискушаемую и неизменную к князьям нашим светлым русским и ко всем, которые живут под рукою нашего светлого князя.
А о главах,
если случится злодейство, постановим таким образом: те коварства, которые будут доказаны фактами, считать их с достоверностью установленными; если схваченный начнет отпираться, да клянется та сторона по своей вере; если после клятвы по своей вере обнаружится все-таки злодеяние, да будет казнь за это.
Об этом, если убьет русин христианина, или христианин русина, да умрет, где бы ни совершено убийство. Если же сотворивший убийство убежит, да если есть хозяйство, то часть его, которая будет установлена по закону, возьмет родственник убитого, а так же и жена убийцы имеет столько же по закону. Если же сотворивший убийство не имеет хозяйства и убежит, должно вестись следствие пока не найдется, и да умрет.
Если кто ударит мечом или бьет батагом, либо другим предметом, за тот удар или битье да отдаст 5 литров серебра по закону русскому; если не имеет столько сотворивший, да отдаст сколько может и да снимет с себя те самые портки, в которых ходит, а об остатке клянется своею верою, что никто другой ему не поможет, да остается спорная часть не взыскуема с него.
Об этом: если украдет что-либо русский у христианина, или с другой стороны, христианин у русского и схвачен будет в то мгновение вор потерпевшим, когда воровство сотворено, либо если вор приготовился совершить и убит будет, да не взыщется смерть его ни от христиан, ни от Руси; но более того, который окажется пострадавшим, да возьмет свое обратно. Если укравший отдасться в руки, да будет задержан тем же, у кого будет украдено, и связан будет, да отдаст то, что взял, и даже вернет втройне.
Об этом, если кто от христиан или от Руси совершит с истязанием покушение на состояние другого, или насилием возьмет что-либо с сообщниками, да возвратит втройне.
Об этом, если выброшена будет ладья ветром большим на землю чужую и обратятся на том месте к нам Руси, да если кто считает снабдить ладью с товаром своим и уйти снова на землю христианскую, да проводит ее русский сквозь всякое страшное место, пока не придет в бесстрашеное места; если же таковая ладья от бури или от удара о берег не может возвратиться, то мы, Русь, одолжим гребцов со своей ладьей и проводим с их товаром поздорову.
Если такое коварство случится с ладьей русской близ земли греческой, то пусть проводят ее в Русскую землю, или же мы, Русь, выволочим ладью на греческий берег и продадим товар ладьи. Чтобы когда придем в греческую землю с купечеством или с челобитием к царю вашему, греки пропустят с честью проданный товар с той ладьи русской. Если же случится кому-либо ю Руси, прибывших с ладьей быть убиту и что-либо взято с той ладьи, то виновные, сотворившие то, понесут наказание, как в вышесказанных главах об убийстве и краже.
Об этих: если пленник удерживается от Руси или грек удерживается одной из сторон, или продан в одну из сторон, и если найдет или русин или гречанин их, то пусть выкупят и возвратят выкупленное лицо в свою страну и его выкупивший возьмет свою цену или обменяет по цене купленного челядина.
Такой же, если в сражении будет взят в плен греками, так же возвратится в свою страну, и отдана будет за него цена по тем торговым расчетам, о которых было сказано выше.
Если же потребуется на войну идти и русские захотят почтить царя вашего своим участием, тогда пусть сколько их придет и захотят остаться у царя вашего по своей воле, пусть будет так.
Если кто из русских воинов попадется в плен, то царь Греческий должен оных выкупить и освободить, а если греки будут взяты в плен другими народами и их приведут в Русь или же Русские попадут в Грецию для продажи, то каждая из наших сторон должна их выкупить, взяв по 20 золотых за каждого и отпустить в свое Отечество
Если же будет похищен русский челядин, либо убежит, или будет продан по нужде, и Русские заявят о нем и того поймают и возвратят на Русь. Но и греки, потерявшие своего челядина пусть заявляют и ищут обретаемое и возьмут его. Если же кто из местных судей воспротивится возврату челядина своему хозяину, то объявить его самого как нарушителя закона.
О работающих Русских у Греческого христианского царя. Если кто умрет, не распорядившись своим имением, и своих родственников рядом не будет, то возвратится имение его детям в Русь. Если же умерший оставит завещание, то кому отписал он свое имение, да будет тот наследником
его
О захвате торговли Руси.
О различных путешественниках в Греки, оказавшихся в долгу.
Если такой не возвратится в Русь, да подаст Русь челобитную христианскому царству, и таковой 6удет задержан и возвращен будет в Русь, даже если он и не хочет. Таким же образом пусть делают и греки, где бы таковое ни приключилось.
На утверждение вечное и незыблемое между вами, христианами и Русью, этот сотворенный мир изложен Ивановым написанием на двух хартиях, царя вашего и своею рукою скрепить, предлежащим честным крестом и святою единосущною Троицею единого истинного бога вашего и дать нашим послам на утверждение.
Мы же клянемся царю вашему именем князя нашего Пресветлого, который есть сущность от бога, как божественное совершенство, по закону и по Началу языка нашего, не преступите нам, ни иному от страны нашей от установленных глав мира и любви. И таковое написание на двух хартиях дать вашему царству на утверждение и извещение установленного мира.
Месяца сентября 2, неделя 15, в лето сотворения мира 6420».

Договор - один из самых ранних сохранившихся древнерусских дипломатических документов - был заключён после успешного похода киевского князя Олега и его дружины на Византийскую империю в 907 году. Первоначально он был составлен на греческом языке, но сохранился только русский перевод в составе «Повести временных лет ». Статьи русско-византийского договора 911 года посвящены главным образом рассмотрению различных правонарушений и мерах наказания за них. Речь идет об ответственности за убийство, за умышленные побои, за воровство и грабежи; о порядке помощи купцам обеих стран во время их плавания с товарами; регламентируются правила выкупа пленных; есть пункты о союзной помощи грекам со стороны Руси и о порядке службы руссов в императорской армии; о порядке возвращения бежавшей или похищенной челяди; описан порядок наследования имущества умерших в Византии руссов; регламентирована русской торговли в Византии.

Отношения с Византийской империей уже с IX в. составляли важнейший элемент внешней политики Древнерусского государства. Вероятно, уже в 30-е или самом начале 40-х гг. IX в. русский флот совершил набег на византийский город Амастриду на южном побережье Черного моря (современный город Амасра в Турции). Достаточно подробно греческие источники рассказывают о нападении «народа росов» на византийскую столицу - Константинополь. В «Повести временных лет » этот поход ошибочно датирован 866 годов и связывается с именами полумифических киевских князей Аскольда и Дира.

К этому же времени относятся и известия о первых дипломатических контактах Руси с южным соседом. В составе посольства византийского императора Феофила (829-842), прибывшего в 839 г. ко двору франкского императора Людовика Благочестивого, были некие «просители мира » от «народа Рос ». Они были направлены своим правителем-хаканом к византийскому двору, а теперь возвращались на родину. Мирные и даже союзные отношения между Византией и Русью засвидетельствованы источниками 2-й половины 860-х годов, прежде всего - посланиями константинопольского патриарха Фотия (858-867 и 877-886). В этот период усилиями греческих миссионеров (их имена до нас не дошли) начался и процесс христианизации Руси. Однако значительных последствий это так называемое «первое крещение» Руси не имело: его результаты были уничтожены после захвата Киева пришедшими из Северной Руси дружинами князя Олега.

Это событие знаменовало консолидацию под властью северной, скандинавской по происхождению, династии Рюриковичей земель вдоль транзитного волховско-днепровского торгового пути «из варяг в греки». Олег, новый правитель Руси (его имя представляет собой вариант древнескандинавского Хельги - священный) прежде всего стремился утвердить свой статус в противостоянии с могущественными соседями - Хазарским каганатом и Византийской империей. Можно предполагать, что первоначально Олег пытался поддерживать партнерские отношения с Византией на основе договора 860-х гг. Однако его антихристианская политика привела к конфронтации.

Рассказ о походе Олега на Константинополь в 907 г. сохранился в «Повести временных лет ». Он содержит ряд элементов явно фольклорного происхождения, и поэтому многие исследователи выражали сомнения в его достоверности. К тому же, практически ничего не сообщают об этой военной кампании греческие источники. Имеются лишь отдельные упоминания «росов» в документах времени императора Льва VI Мудрого (886-912), а также неясный пассаж в хронике псевдо-Симеона (конец Х в.) об участии «росов» в войне Византии против арабского флота. Главным аргументов в пользу реальности похода 907 г. следует считать русско-византийский договор 911 г. Подлинность этого документа не вызывает никаких сомнений, а содержащиеся там условия, чрезвычайно выгодные для Руси, едва ли могли быть достигнуты без военного давления на Византию.

(поход Олега на Царьград, миниатюра Радзивилловской летописи)

Кроме того, описание в «Повести временных лет » переговоров между Олегом и византийскими императорами, соправителями Львом и Александром, вполне соответствует известным принципами византийской дипломатической практики. После того, как князь Олег вместе со своим войском появился под стенами Константинополя и разорил окрестности города, император Лев VI и его соправитель Александр были вынуждены вступить с ним в переговоры. Олег послал со своими требованиями пять послов к византийским императорам. Греки выразили готовность выплатить единовременную дань русам и разрешили им беспошлинную торговлю в Константинополе. Достигнутое соглашение было закреплено обеими сторонами посредством присяги: императоры целовали крест, а русы клялись на своем оружии и своими божествами Перуном и Волосом. Принесению клятвы, по-видимому, предшествовало соглашение, поскольку клятва должна была относиться как раз к практическим статьям договора, которые она была призвана утвердить. О чем конкретно стороны договаривались, мы не знаем. Ясно, однако, что русы требовали от греков каких-то платежей и льгот и что они получили это, чтобы затем покинуть округу Константинополя.

Формальный договор Руси с Византией был заключен, по-видимому, в два этапа: в 907 г. прошли переговоры, затем достигнутые соглашения были скреплены присягой. Но засвидетельствование текста договора задержалось во времени и произошло только в 911 г. Стоит отметить, что наиболее выгодные для русов статьи договора - о выплате греками контрибуции («укладов») и об освобождении русских купцов в Константинополе от уплаты пошлин - есть только среди предварительных статей 907 г., но не в основном тексте договора 911 г. По одной из версий, упоминание о пошлинах было сознательно изъято из сохранившейся только в виде заголовка статьи «О русских торгующих». Возможно, желание византийских правителей заключить договор с Русью было вызвано и стремлением получить союзника в продолжавшейся войне против арабов. Известно, что летом того же 911 года 700 русских воинов участвовали в походе византийцев на оккупированный арабами остров Крит. Возможно, они остались в империи, поступив там на военную службу, после походов Олега, а не возвращались на родину.

Детальный текстологический, дипломатический и правовой анализ показал, что тексты дипломатического протокола, актовых и юридических формул, сохраненные в древнерусском тексте договора 911 г., представляют собой либо переводы хорошо известных византийских канцелярских формул, засвидетельствованных во многих сохранившихся греческих подлинных актах, либо парафразы памятников византийского права. Нестор включил в состав «Повести временных лет» русский перевод, выполненный с аутентичной (то есть обладавшей силой оригинала) копии акта из особой копийной книги. К сожалению, пока не установлено, ни когда и кем был выполнен перевод, ни при каких обстоятельствах выписки из копийных книг попали на Русь.

На протяжении X–XI вв. войны между Русью и Византией чередовались с мирными, причем довольно продолжительными паузами. Эти периоды отмечены усилением дипломатических акций, двух государств - обменом посольствами, активной торговлей. Из Византии на Русь приезжали священнослужители, архитекторы, художники. После христианизации Руси в обратном направлении начали ездить паломники ко святым местам. В «Повесть временных лет » включены еще два русско-византийских договора: между князем Игорем и императором Романом I Лакапином (944 год) и между князем Святославом и императором Иоанном I Цимисхием (971 год). Как и в случае с соглашением 911 г., они представляют собой переводы с греческих оригиналов. Вероятнее всего, все три текста попали в руки составителя «Повести временных лет » в виде единого сборника. При этом, текста договора 1046 г. между Ярославом Мудрым и императором Константином IX Мономахом в «Повести временных лет » нет.

Договоры с Византией принадлежат к числу древнейших письменных источников русской государственности. Как международные договорные актами, они зафиксировали нормы международного права, а также правовые нормы договаривающихся сторон, которая, таким образом, оказалась вовлечена в орбиту другой культурно-юридической традиции.

К нормам международного права можно отнести те статьи договора 911 г. и других русско-византийских соглашений, аналоги которых присутствуют в текстах ряда других договоров Византии. Это относится к ограничению срока пребывания иноземцев в Константинополе, а также к нормам берегового права, отраженным в договоре 911 г. Аналогом положений того же текста о беглых рабах могут быть пункты некоторых византийско-болгарских соглашений. Византийские дипломатические соглашения включали в себя пункты о термах (банях), сходные с соответствующими условиями договора 907 г. Документальное оформление русско-византийских договоров, как неоднократно отмечалось исследователями, во многом обязано византийскому канцелярскому протоколу. Поэтому в них нашли отражение греческие протокольные и юридические нормы, канцелярские и дипломатические стереотипы, нормы, институты. Это, в частности, обычное для византийских актов упоминание соправителей наряду с правящим монархом: Льва, Александра и Константина в договоре 911 г., Романа, Константина и Стефана в договоре 944 г., Иоанна Цимисхия, Василия и Константина в договоре 971 г. Таких упоминаний обычно не было ни в русских летописях, ни в кратких византийских хрониках, напротив, в формуляре византийских официальных документов это был обычный элемент. Определяющее влияние византийских норм сказалось в использовании греческих мер веса, денежных мер, также византийской системы летосчисления и датировки: указание года от Сотворения мира и индикта (порядкового номера года в 15-летнем цикле налоговой отчетности). Цена раба в договоре как 911 г., как показали исследования, близка к вилке средней цены невольника в Византии того времени.

Важно, что договор 911 г., как и последующие соглашения, свидетельствовали о полном юридическом равенстве обеих сторон. Субъектами права выступали подданные русского князя и византийского императора, независимо от места их проживания, социального статуса и вероисповедания. При этом нормы, регулирующие преступления против личности, в них были основаны главным образом на «законе русском». Вероятно, имеется в виду свод юридических норм обычного права, действовавших на Руси к началу Х в., то есть задолго до принятия христианства.
(по материалам.